План Верховного командования в значительной степени повторял план последней войны Альфреда фон Шлиффена (генерал-фельдмаршал (с 1911 г.), в 1891–1905 гг. начальник германского Генерального штаба. Получил широкую известность благодаря разработанному им к 1905 г. плану последовательного разгрома сначала Франции, а затем России. – Пер.). Было предложено снова обрушиться на Францию по дуге с северо-востока, но с большим радиусом, подминая Голландию, а заодно и Бельгию. Фон Манштейн считал этот план слишком уж очевидным. Противник наверняка его предвидел, это приведет к сражению в Бельгии с лучшими английскими и французскими соединениями. Каналы, пересекавшие Нидерланды и Бельгию, делали местность непригодной для массированного применения танков. Ситуация могла стать тупиковой. Вместо этого Манштейн предложил нанести упреждающий удар южнее. И пока противник приготовится к сражению на севере, главный удар следует нанести буквально под носом западных союзников, через Арденны (западная часть Рейнских Сланцевых гор, на территории Франции, Бельгии и Люксембурга, высоты до 694 м). По словам Манштейна, капитан Лиддел Гарт в своей предвоенной статье высказал предположение, что бронетанковый прорыв сквозь Арденны технически возможен. В немецкой армии, как и в нашей собственной, ценность чьего-либо суждения зависит не от его дарований или знания предмета, а от высоты ранга. Поэтому немецкое высшее командование было шокировано как дерзостью плана, так и невысоким чином капитана Лиддел Гарта. По их мнению, этот сумасбродный план вполне мог привлечь Гитлера. И Манштейна поспешили отослать командовать пехотным корпусом. Однако Гитлер успел услышать его предложения.
Французская кампания
И тут произошел один из исторических казусов. Штабной офицер, везший план немецкого наступления, заблудился в тумане и по ошибке приземлился на бельгийской территории. Немцы не знали, в какой степени был скомпрометирован их план. А он и в самом деле попал в руки союзников, но они едва обратили на него внимание, поскольку посчитали, что его подбросили им специально. Но немцы не могли этого знать. Гитлер полагал, что возможность провала существующего плана предоставляет хороший повод для принятия альтернативного. Он послал за Манштейном. «Разумеется, у меня сложилось высокое мнение о военной интуиции Гитлера. Он одобрил мой план!» – вспоминал об их встрече Манштейн.
Таким образом, Гитлер заставил немецкое высшее командование следовать плану, в который никто из них не верил и который, вопреки их воле, привел их к одной из величайших военных побед. В осуществлении этого шедевра военного искусства фон Манштейну отвели всего лишь роль «пехотинца».
Бронетанковые соединения переместили из группы армий «Б» Федора фон Бока (генерал-фельдмаршал (с 1940 г.). Командовал группой армий «Центр» во время вторжения в СССР и в ходе наступления на Москву осенью 1941 г. – Пер.) южнее, в группу армий «А» фон Рундштедта, и развернули вдоль границы Люксембурга. Три корпуса (19-й и 41-й тк и 14-й мк) расположили как можно плотнее, один за другим, но даже при этом они растянулись на 100 миль, хвост этой гигантской линии концентрации войск находился в 50 милях от реки Рейн.[17] Каким бы невероятным это ни казалось, приготовления немцев остались незамеченными для разведки западных союзников.
Вторжение началось с воздушного налета на Голландию и Бельгию, и, как по сигналу стартового пистолета, англичане и французы тут же устремились в эти страны. Люфтваффе (нем. Luftwaffe – военно-немецкие воздушные силы. – Пер.) даже не пытались проследить их передвижение, что само по себе могло быть вполне достаточным для того, чтобы заподозрить ловушку. Однако, ничего не подозревая, союзники рвались вперед, французская 7-я армия вскоре уже достигла Голландии. Между тем германская бронированная фаланга рвалась сквозь леса низкогорья Арденн, повстречав в этих краях, считавшихся непригодными для серьезных передвижений войск, только несколько разрозненных кавалерийских частей союзников. Через четыре дня (в ночь на 14 мая) немцы форсировали реку Мёз и вскоре оказались на открытой для танков местности. Перед ними не было ничего, кроме моря впереди тылов союзников. Позже военные комментаторы поведали нам о «Битве за Выступ» (имеется в виду наступление немецких войск в Арденнах в декабре 1944 г.). Но подобной битвы в 1940 г. не было. Танки продвигались, практически не встречая сопротивления, а за ними шла пехота, маршируя «как черти» по коридору, расчищенному танками. Здесь были и войска, которыми командовал фон Манштейн (38-й армейский корпус). Единственный эффективный контрудар англичане нанесли 21 мая, когда немцы уже достигли Ла-Манша. Генерал Жиффар Ле Квесн Мартель (1889–1958, в 1940 г. командовал 50-й моторизованной дивизией) со своей 50-й Нортумбрианской дивизией и двумя полками Королевского танкового корпуса контратаковал немцев у Арраса в направлении Камбре и почти отрезал немецкие танковые части от поддержки пехоты. Имей генерал Мартель в своем распоряжении танковую дивизию, история могла бы сложиться совсем иначе.[18]
17
В составе танковой группы Клейста (19-й и 41-й тк, 14-й мк) было 1250 танков, то есть почти половина их общего числа (2580 машин), предназначенного для наступления. Правее (севернее) прорыв обеспечивал 15-й танковый корпус Гота (542 танка) – в полосе 4-й армии, тоже в группе армий «А» Рундштедта. Еще севернее, в полосе 6-й армии группы армий «Б» фон Бока, наступал 16-й танковый корпус Гёпнера, который позже отклонился в ходе продвижения южнее.
18
При желании немцы могли задействовать против двух английских дивизий и танковой бригады под Аррасом для начала 15-й и 16-й танковых корпуса, даже без привлечения корпусов танковой группы Клейста. Однако англичане, продвинувшись на несколько километров, в ночь на 22 мая остановились, хотя в этом районе перешли в наступление 2 французские дивизии, а через сутки отошли от Арраса, провалив все дело и подставив французов, которые также были вынуждены отойти.