В записках Льва Николаевича Энгельгардта (будущего генерал-майора, который переживёт многих современников) есть интересный эпизод — разговор со старым гренадером, ветераном разных кампаний — вскоре после смерти Потёмкина:
«Проезжая квартиры старого Екатеринославского полка, заехал на квартиру унтер-офицера, чтобы он нарядил мне две перемены лошадей; нашел у него несколько старых гренадер, которые хотели было выйти; я их остановил и начал с ними разговаривать. Между прочим спросил: “Скажите, ребята, вы были 3-го гренадерского полка, всегда были при главной квартире славного нашего фельдмаршала (Румянцева. — А. З.) и были его любимым полком; потом также был полк сей при покойном светлейшем князе и также его любимым полком, в котором он был и шеф; один из них уже умер, а другой так стар, что, конечно, никогда уже не будет командовать армиею; кого из них вы более любили?” Один гренадер отвечал: “Покойный его светлость (Потёмкин. — А. З.) был нам отец, облегчил нашу службу, довольствовал нас всеми потребностями; словом сказать, мы были избалованные его дети; не будем уже мы иметь подобного ему командира; дай Бог ему вечную память!” Тут он прослезился, отер свои глаза; но вдруг глаза его оживились, приосанился и сказал: “А при батюшке нашем, графе Петре Александровиче, хотя и жутко нам было, но служба была веселая; молодец он был, и как он, бывало, взглянет, то как рублем подарит, и оживлял нас особым духом храбрости”». Слова седого солдата дороже многих высокопарных оценок.
Старый солдат не солжёт. Всё-таки Румянцева уважали сильнее прочих. Жутко, но весело — такова служба у фельдмаршала, не любившего простоев и поблажек.
Таким он был, фельдмаршал Румянцев, хитрый политик, смелый стратег, проницательный тактик. Вертопрах и мудрец. Магнетический полководец. И — друг человеков, герой столетия, которое мы называем веком Просвещения. Александр Андреевич Безбородко — выученик Румянцева — говорил о тех золотых временах, обращаясь к молодым политикам: «Не знаю, как при вас будет, а при нас ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела». После Румянцева империя ещё полвека — хотя и не без шероховатостей — будет демонстрировать молодые силы, а потом что-то сломается. Самодержавие не выдержит реформ, не выдержит скепсиса молодёжи и неповоротливого консерватизма стариков. Как не похож закат Российской империи на прорывные времена Румянцева. У побед одни рецепты, у поражений — другие. Где бы нам занять мудрости, чтобы в истории нам открывались пути к развитию, а не к деградации; к победам, а не к распаду?
«Победа» — вот главное слово в русской судьбе, в нашей истории. Об этом помнит Румянцевский обелиск на Васильевском острове, об этом помнят леса Восточной Пруссии и воды Кагула.
ХРОНОЛОГИЯ ЖИЗНИ П.А. РУМЯНЦЕВА
1725, 4 января — в семье дипломата и воина А.И. Румянцева родился сын Пётр.
1735 — Пётр Румянцев записан рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк.
1739 — назначен на дипломатическую службу и зачислен в состав русского посольства в Берлине.
1740 — отозван из Берлина и направлен в Сухопутный шляхетский корпус для обучения.
Октябрь — произведён в подпоручики и направлен в армию.
1741, июнь — произведён в поручики.
Сентябрь — произведён в капитаны.
1743, июль — Абоский мир со шведами. А.И. Румянцев посылает сына Петра в Петербург с известием о заключении мира. П.А. Румянцев пожалован в полковники.
1744 — А.И. Румянцев указом императрицы Елизаветы возведён в графское достоинство. Таким образом, графский титул получает и его сын, полковник Пётр Румянцев.
1748 — Пётр Румянцев женится на Екатерине Михайловне Голицыной, дочери генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына.
1751 — родился старший сын П.А. Румянцева Михаил.
1754, 3 апреля — родился сын П.А. Румянцева Николай, будущий канцлер и основатель Румянцевского музея.