— 3-й Донской казачий Ермака Тимофеевича полк,
— 4-й Донской казачий графа Платова полк,
— 17-й Донской казачий генерала Бакланова полк,
— 1-й Запорожский Императрицы Екатерины Великой Кубанского казачьего войска полк,
— 1-й Кавказский генерал-фельдмаршала князя Потёмкина-Таврического Кубанского казачьего войска полк,
— 1-й Кизляро-Гребенской генерала Ермолова Терского казачьего войска полк,
— 5-й Оренбургский казачий атамана Могутова полк,
— 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеевича полк,
— 1-й Амурский казачий генерал-адъютанта графа Муравьёва-Амурского полк,
— 6-й Кубанский пластунский Его Величества батальон,
— 1-я Забайкальская казачья Его Императорского Величества Наследника Цесаревича батарея...
Такое отношение к казачеству было вполне понятно. Начиная со времён Екатерины Великой в казачьих войсках забыли о прежних вольностях и бунтарстве. Яицкое возмущение и пугачёвщину не «праздновали», хотя песни о знаменитом разбойнике Стеньке Разине пелись и на семейном застолье, и на праздниках в станицах, и в походной жизни.
Объяснение тому видится легко и просто. Казачьи войска, равно как и гвардия, были опорой самодержавной власти Романовской династии во всех смутных временах.
Более 300 лет династия опиралась на военную силу. Считалось, что так будет в истории государства Российского вечно. Но пришёл февраль 1917-го, испытания которого Романовы не выдержали. И казачье сословие страны вместе с ними не выдержало тоже.
Романовы, которые неустанно пеклись о «становом хребте» императорской власти, то есть о военной силе в лице армии и флота, не забывали о наименовании воинских частей фамилиями полководцев и флотоводцев, даже простых героев войн, которые вела Россия. (Впрочем, это была устоявшаяся традиция во многих европейских и неевропейских государств.) Такими воинскими коллективами были:
— 11-й гренадерский Фанагорийский генералиссимуса князя Суворова полк,
— 4-й гренадерский Несвижский генерал-фельдмаршала князя Барклая-де-Толли полк,
— 10-й гренадерский Малороссийский генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полк,
— 3-й пехотный Нарвский генерал-фельдмаршала князя Михаила Голицына полк,
— 9-й пехотный Ингерманландский Императора Петра Великого полк,
— 11-й пехотный Псковский генерал-фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского полк,
— 62-пехотный Суздальский генералиссимуса князя Суворова полк,
— 80-й пехотный Кабардинский генерал-фельдмаршала князя Барятинского полк,
— 104-й пехотный Устюжский генерала князя Багратиона полк,
— 25-й Сибирский стрелковый генерал-лейтенанта Кондратенко полк,
— 14-й Туркестанский стрелковый генерал-адъютанта Скобелева полк,
— 1-й лейб-драгунский Московский Императора Петра Великого полк,
— 1-й уланский Петроградский генерал-фельдмаршала князя Меншикова полк,
— 1-й гусарский Сумский генерала Сеславина полк,
— 1-я гренадерская генерал-фельдмаршала графа Брюса артиллерийская бригада...
В составе Российского Императорского флота всегда числилось в строю немало боевых кораблей, которые носили имена прославленных флотоводцев и полководцев, императоров и великих битв, которые дали славу русскому оружию. Это тоже было прекрасной воинской традицией. Такие имена благодарная память народная хранит вечно.
Только в трагическом Цусимском морском сражении 1905 года участвовали эскадренные броненосцы «Князь Суворов», «Александр III», «Бородино», «Ослябля», «Наварин» и «Император Николай I», броненосные крейсера «Адмирал Нахимов», «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской», броненосцы береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Ушаков» и «Адмирал Сенявин».
Корабли на русском флоте назывались не только именами монархов и флотоводцев, князей-воевод и битв. Корабли носили имена и простых героев отечественной морской силы. Таких, как лейтенант Дмитрий Ильин, подлинный герой Чесменского морского сражения. Имя лейтенанта Ильина носил на флоте Балтийского моря сперва крейсер, а затем новейший эскадренный миноносец.
Великий князь Николай Николаевич-Старший всегда был сторонником отдания памяти славным сынам России, начиная, разумеется, с самих Романовых. Когда требовалось дать почётное имя полку или кораблю, то такие вопросы сперва обсуждались в узком «семейном кругу». И только затем выносились на обсуждение в Военном и Морском министерствах, на заседаниях Государственного совета.