— Это чистокровная скаковая, подарок моему арабскому партнеру из Дубая.
Маргарита аккуратно ступила на крут и обошла коня со всех сторон, задержала взгляд на шелковом хвосте с сединой, заглянула в глаза.
— Говорят, эта лошадь стоит миллионы. Завтра везу ее к нему на самолете.
— Где ты его взял? — Маргарита не могла оторвать взгляда от коня.
— Купил с рук, — хмыкнул «строитель». — Лошадь ворованная, — добавил он с ноткой хвастовства, — лучшая из лучших. Араб с ума сойдет, когда увидит ее.
— Но он не сможет выставлять ее на скачки, — возразила Маргарита.
— Ну и что, ему плевать, будет кайфовать в одиночку, ездить верхом.
Маргарита смерила «строителя» презрительным взглядом.
— Возможно, он захочет использовать его в качестве производителя, — задумчиво произнесла она, погладив лошадь по шелковистой гриве.
Попугай на плече «строителя» громко каркнул на манер вороны. Конь резко повернул голову, тряхнув гривой. Хозяин дома испуганно отшатнулся от платформы.
— Ты держишь его здесь? В темноте, без воздуха? — Маргарита покачала головой.
— Ты что, этот конь такой капризный. Днем он все время на улице пасется, я даже ветеринара поселил в доме, а то у него аппетит пропал. Заодно осмотрел моих морских свинок, эти совсем разжирели.
Маргарита заперлась в туалете и дрожащей рукой достала мобильный телефон. Ее тело покрылось мурашками, сердце бешено колотилось. Набрав первые три цифры номера, она на секунду остановилась и посмотрела на часы. Десять минут двенадцатого. Позвонить по прямой линии в кабинет или набрать на мобильный? Она не говорила с отцом так долго, что боялась, что он не узнает ее голос. Она отчаянно хотела, чтобы прошлое перестало существовать и все стало как прежде. Она хотела попросить прощения.
Он рано ложится спать, может быть, телефоны уже отключены. Времени нет, у них всего одна ночь, утром «строитель» посадит Феликса в самолет. Она решительно продолжила нажимать кнопки на телефоне. Бросив случайный взгляд на свою руку, вновь дала отбой и нервно содрала кольцо с огромным рубином с безымянного пальца.
Ей захотелось, чтобы отец увидел этот жест и простил ее. Они всегда доверяли друг другу, у них не было тайн. Нужно было вернуть этот подарок еще три года назад и не носить ворованный камень на глазах у него, он и так слишком много прощал ей. Сейчас она ни за что бы не повторила прошлых ошибок.
Феликс… последний раз она видела его еще жеребенком в Испании. Когда его украли, Матвей позвонил ей впервые за долгое время, плакал, искал утешения. Месяц назад все журналы запестрели фотографиями лошади и ее семьи.
Она снова принялась набирать до боли знакомый номер.
Положив трубку, Игорь растерянно посмотрел на унылые обои в своем гостиничном номере. Неужели только что по телефону разговаривал он? Он отказал рыжей богине во встрече, он оскорбил ее чувства, он перечеркнул единственный шанс провести свой последний вечер в городе достойно.
Игорь посмотрел на часы. Девять. Через два часа в доме Ройтера все соберутся вокруг телефона в ожидании звонка, который так никогда и не раздастся. Ночью никто не сомкнет глаз, а утром убитый горем хозяин начнет строить планы мести. К обеду Игоря уже не должно быть в стране, иначе может оказаться поздно.
Он подошел к бару и налил себе почти полный стакан виски. Лучше упиться и впасть в забытье, настроение было слишком плохим даже для того, чтобы застрелиться. Он вспомнил об изъятой у Гриши папиросе и достал ее из кармана. Устроившись в кресле, он задумчиво помял самокрутку пальцами, в другой руке он продолжал держать телефон.
Надо переписать номер Маргариты, прежде чем избавиться от последней сим-карты. Он нажал на кнопку «Входящие» и с удивлением прочитал: «Миша Аметист».
Несколько минут он удивленно смотрел на экран, курить ему расхотелось. Он сделает еще один, последний звонок завтра перед отъездом — любопытство взяло верх.
Клим Сергеевич сидел в глубоком кресле в кабинете Ройтера, прикрыв глаза. Все остальные члены семьи напряженно гипнотизировали телефон, не сводя с него взглядов. Настольные часы показывали пятнадцать минут двенадцатого, когда управляющий вздрогнул от громкого звонка, который раздался из кармана его дождевика, висевшего на спинке соседнего стула.
Все дружно уставились на него, ожидая, пока он встанет с места и достанет телефон. Матвей нетерпеливо протянул ему плащ. Клим медлил, роясь в неглубоком кармане, аппарат продолжал звонить, разрывая тишину тревожными сигналами.