— Привет. Ты занят? — скорее констатировала факт, чем спросила.
— Как видишь, да, — она видела в моих глазах маску безразличия, которая благополучно прятала восхищение на дне зрачков и фразу, которую я чуть не ляпнул вслух: тебе до одурения идет это синее платье.
— Я подожду тебя, — невозмутимо сообщила и направилась к столику у окна, покачивая бедрами.
Ей определенно шли платья. Особенно такие: оголяющие стройные ноги и с хвастливым декольте, глубина которого позволяла разглядеть ложбинку между грудей. А там было на что посмотреть, девчонку бог не обделил.
Смотря ей вслед с трудом удержался от томного вздоха, а член, сука, дернулся, вспоминая, как ему хорошо было в ней. Я давно так никого не хотел, как тем утром месяц назад. Подобные острые чувства на грани помутнения разума вызывала только бывшая. И это меня раздражало.
— Это же сестра Козлова, ты знаешь? — протянул Костян.
— Знаю, — протер лицо ладонью и сморщился от принесённого официанткой обеда. Аппетит пропал наглухо. Наелся. Сейчас еще Саша накормит истериками по поводу того, что я пропал. По глазам ее видел, чудом удержалась не закатить скандал перед парнями, но воспитание не позволило.
— Только не говори, что ты ее трахнул.
— Судя по тому, как она глазела на него, так и было. И кажись, кто-то снова не позвонил.
О, да. Пацаны часто были свидетелями подобных сцен. Не перезванивать после хорошего траха — моя излюбленная черта. Девушкам она не очень нравится, но меня это как-то не особо волновало.
— Ладно. Жрите вдвоем, я с дамой потолкую, вечером увидимся.
Швырнув деньги на стол, пошел к дальнему столику, покосившись на соседний, где сидел Темир. Он безразлично наблюдал за мной, делая вид, будто мы незнакомы. Ему шла роль телохранителя богатой девочки. Наверное, ему нравилось. Особенно впечатляла зарплата. Козлов назначил ему нехилую сумму, а параллельно платил я. Хорошо устроился.
— Я заказала тебе кофе. Американо. Угадала? — Саша указала мне на ароматный напиток напротив себя.
— Угадала. Что хотела? — присев за столик, лениво облокотился на руку, наблюдая за тем, как девочка пыталась играть в невозмутимость. Интересно, когда рванет? С чего начнет? Сразу начнет лепить предъявы или издалека поведет? Мне стало немного любопытно.
— Хотела сказать спасибо, — махнула пушистыми ресницами и мельком глянула, быстро потупив взор. Обхватила тонкими пальцами чашку с горячим чаем и подула на него. — За камеры спасибо.
— Не понимаю, о чем ты.
— Разве? Мне показалось, это ты решил мне так помочь, — она искренне удивилась или испугалась, что брякнула лишнее.
— Тебе показалось. Сейчас я вообще не вкуриваю, что ты несешь.
Кажется, она расстроилась. Надеялась, что у нее появился таинственный защитник, который станет оберегать ее от бед, но я ее обломал. Бывает. Переживет.
Я про себя усмехнулся, пока залипал на то, как она сексуально облизывала свои губы и нервно их покусывала. Неосознанно, не понимала, что это безумно заводит мужчин. Меня уж точно.
Наверное, только за эти одни губы и замашки скромницы и стоило удалить везде записи с ее «Ягуаром», пока менты не добрались до них. Пока Саша играла в затворницу и боялась выходить из дома, а ее лошок-братец обрастал охраной, я решил проблемы с записями. Интересно, девчонка знала, что сыграла в страйк с сынишкой мэра, вокруг которого была шумиха. Мне пришлось хорошо постараться, чтобы его труп никто не нашел. Только героев, которые преследовали Шуру достать пока не вышло. Но это вопрос времени. В этом городе от меня спрятаться невозможно.
Видя, что Шура мялась и не хотела развивать диалог, решил свернуть его первым, пока окончательно не поплыл от ее выреза, губ, наивных глаз и всего того, что активировало головку и отключало голову:
— У тебя все?
Не получив ответ, встал из-за стола кивнув официантке, чтобы принесла счет.
— У меня не все, — наконец, отмерла. — Не уходи, пожалуйста.
Дождавшись, когда посмотрю на нее, осторожно произнесла:
— Я бы хотела попросить тебя об одолжении. Сможешь мне помочь?
22
Я его не понимала. Он то смотрел на меня с вожделением, будто я единственная женщина на этой планете, то как на непривлекательную пустоту перед собой. То возносил меня на заоблачную высоту мечтаний, то больно скидывал на грешную землю, показывая, что я ничто. Его диссоциативность меня коробила, загоняя в комплексы и неуверенность в себе. А больше всего раздражало то, что меня безудержно тянуло к этому эгоисту, который не удосужился ни разу позвонить. Я любовалась им, пытаясь скрывать свои взгляды, но он все равно их видел. Он как зверь, чувствовал мою тягу к нему и старательно ее игнорировал, чем убивал.