Мы были в душе, оба одетые и абсолютно мокрые, потому что еще не успели высохнуть после купания в бассейне, да еще Алекс добавил порцию из душевой лейки. Я ощущала себя мокрой курицей. Мокрой, несчастной курицей с потекшим макияжем, испорченной одеждой и, кажется, снова потерянной обувью. И вместо утешения я получила ледяной водой по лицу. Разве так нужно обходиться с девушками? Разве я заслужила такое?
Я молча ждала ответ, пиля Алекса бешенным взглядом. Предательские слезы покатились по щекам, показывая в который раз, что я слабачка. Мне было обидно. За все. За то, что он допустил, чтобы его девица так со мной обошлась, за то, что я сейчас в таком виде перед ним, за то, что моей семье угрожала опасность. Да за все! Я ждала ответ, пока Вестник стоял напротив, тяжело дыша и работал желваками. Мог бы хотя бы извиниться, но нет… Мы будем просто молчать и показывать неодобрение моего поведения, а после бросим ехидную фразочку, чтобы выставить идиоткой. Мы будем сначала трахать меня , а потом выпадать из моей жизни, мы будем сначала приманивать к себе, обещая позвонить, а потом демонстративно с другой флиртовать. По-другому мы не умеем. Нам нужны эмоциональные качели, чтобы жертва свихнулась от комплексов и почувствовала себя убогой, никому не нужной…
В тот момент меня понесло во внутреннем диалоге, под пристальным вниманием госпожи истерики, а Алекс просто стоял и смотрел на меня.
— Что ты смотришь? Что ты хочешь от меня? Я не могу тут больше находиться, я хочу домой, — замотала я головой и попыталась оттолкнуть Алекса, но тот каменной глыбой встал в проходе, не позволяя мне выйти. — Выпусти меня отсюда! Или ответь, что ты от меня хочешь, в конце концов?
Вместо ответа от схватил меня за талию и притянул к себе, впиваясь в губы с жадным, нет, с голодным поцелуем. Будто вечность целую не пил, блуждая по пустыне, а тут ему попался водоем с кристально чистой водой, которую он долго жаждал, дорвался, и теперь не мог напиться, не зная меры. Словно боялся, что у него меня отнимут и старался вгрызться в меня, переплетая языки в бешенном танце. Вдохнуть не давал, чтобы дышала им, вминал в стену, чтобы пошевелиться не могла. Не переставал целовать, чтобы больше слова не сказала, а только отвечала на поцелуй и не имела права отказаться.
— Зачем тебе я? — я сумела себя пересилить и пресекла поцелуй, приложив задрожавшие пальцы к его припухшим губам. Мне было важно знать, прежде, чем я снова потеряю голову, а потом буду жалеть.— А тебе я? Я ведь совсем не герой твоего романа, — отстранился от моих пальцев и прищурился, словно раздумывая, куда можно еще поцеловать. Прицелился на губы.— Меня к тебе тянет. Не могу объяснить... Но в тебе есть что-то, чего нет во мне и это безумно влечет и безумно пугает.— Это тьма. Она манит тебя, как меня твой свет, — прошептал на ухо и прикусил мочку.— Но в тебе тоже есть свет... — попыталась я возразить, но испуганно всхлипнула, потому что Алекс схватил меня за плечи и припечатал к стене. Схватил за подбородок и сквозь зубы процедил:— Шура, не витай в облаках, не пытайся меня идеализировать. Я такой, какой есть. Все, что ты читала обо мне — правда. И меняться я не буду. Меня полностью устраивает мой образ жизни, я его сам выбрал. Поэтому, если ты пошла по бабской тупой привычке — надеяться, что сможешь меня изменить, я прямо сейчас отвезу тебя к твоему брату.
Психанув, отпустил меня и уже готов был направиться к двери, оставить одну, когда я окликнула его.
30
— Я не собираюсь тебя менять, — сказала, любуясь его потемневшими глазами с расширенными зрачками. Там бушевал самый настоящий шторм, в глубину которого засасывало и мне, черт возьми, до одурения нравилось это чувство. — Я просто хочу понять тебя. Что ты хочешь от меня?
— Боюсь, то, что я хочу от тебя, ты дать мне не сможешь, — произнес, медленно двигаясь в мою сторону.
— Так ты скажи, что ты хочешь, может я смогу…— я попятилась от него, в который раз ощутив спиной стену.
— Сначала скажи, что хочешь ты, — он оперся по бокам от моего лица руками, после чего приподнял мне подбородок, чтобы не сумела отвести взгляд. — Ну? Говори.
— С тобой хочу быть, — от ненависти до любви один шаг. От страха до привязанности меньше метра. От желания уйти до никогда не расставаться — меньше получаса. Все переменно. Еще десять минут назад я молила бога дать мне шанс уйти, а сейчас сгорала от желания: быть как можно ближе к Алексу.
— Со мной хочешь быть? Ты уверена?
— Я бы хотела попробовать… — нервно сглотнула, испугавшись своей откровенности. Я ожидала от него новой порции язвы, которая для моего эго грозило катастрофой.