Нойдите Женю.
Ваш Копитан Ператов»
— Эээээээ… — данное сочетание звуков было единственным, которое удалось вымолвить Жене. Она не знала была ли она больше шокирована тем, что она — дочь капитана пиратов или то, что её папа был настолько безграмотным.
— В общем, его пираты много-много лет тебя искали, но по каким-то причинам не могли отыскать.
— А вы уверены, что они меня ждут?
— Они до сих пор не нашли себе достоянного пиратского капитана.
Женя колебалась.
— Нет, ты можешь остаться здесь, учить этикет, перебирать гречку с пшеном и в конечном итоге выйти замуж за какого-то лорда…
— Я согласна стать капитаном пиратом, — перебила Женя.
Фея довольно улыбнулась.
— Вот и отлично. Одной спасенной от замужества душой больше!
Олимпия вышла из шкафа, потрясла в руке свою волшебную палочку, чтобы та засветилась ярче, прижала свободной рукой к себе Женю и взмахнув волшебным артефактом переместилась с ней во двор Пансиона Благородных Принцесс.
— Я думала, что нам в порт.
— Естественно, в порт, но сперва, мне нужно сделать кое-что крайне важное.
Олимпия оглянулась на Пансион Благородных Принцесс напоследок, достала из рукава синюю ручку и провела легким движением синий крест на белой стене Пансиона. Крест намертво впечатался в белую известку.
— Теперь можно и в порт.
Олимпия снова взмахнула волшебной палочкой и вместе с Женей растворилась в воздухе.
Несколько секунд и Женя с наставницей оказались в королевском порту. Было тихо. Корабли стояли пришвартованные к причалам, было слышно мирное посапывание капитана и матросов.
— Вот тот корабль, — Олимпия указала на самый большой корабль о трех мачтах, — принадлежит пиратам.
— Но он же не похож на пиратский? — недоумевала Женя.
Корабль, который Олимпия называла пиратским не имел ни черных парусов, ни скелетов в качестве украшений, даже знаменитый Веселый Роджер (флаг с черепом) не висел на его мачте.
— А ты думаешь, что пиратский корабль придёт в королевский порт при всем разбойничьем параде. Подожди, когда он отплывет в море и тогда все увидишь.
— Но я же не могу пойти на пиратский корабль вот так, — обратила внимание феи на свою одежду Женя.
— Да, не можешь, — фея презрительно осмотрела кружевную ночную рубашку Жени, походившую больше на платье, — Сейчас мы немного поколдуем.
Олимпия взмахнула пару раз волшебной палочкой, прикоснулась к рукавам Жени и тотчас стандартная одежда воспитанницы Пансиона Благородных Принцесс превратилась в черные брюки и простую белую блузку свободного кроя, а ногах Жени красовались сапожки из грубой кожи с металлическими золотыми пряжками по бокам. Затем Олимпия достала из волос Жени две заколки. Одну она превратила в острую загнутую саблю, другую — в черную треуголку с алым пером.
Олимпия так увлеклась, что даже хотела превратить левую руку Жени в острый металлический пиратский крюк, но испуганная Женя предпочла остаться с двумя руками.
— Ну как хочешь, — по хмурому лбу Олимпии было видно, что она слегка расстроилась отказом.
Когда Олимпия закончила последние штрихи Женя подошла посмотреть на результат в отражении воды.
На неё смотрела совершенно другая девочка. И что особенно было приятно — образ дочери пирата Жени нравился больше, чем воспитанницы Пансиона Благородных Принцесс.
Мешало только одно — длинные золотистые волосы Жени. Они то лезли в лицо, то забирались в рот, то путались из-за морского бриза. Потому девочка наспех заплела их в длинную аккуратную косу, замотала вокруг головы и только потом надела свою треуголку.
Олимпия помогла Жене пробраться на пиратский корабль и велела спрятаться до утра среди мешков с сухарями и припасами.
— И только когда отплывёте достаточно далеко от берега, можешь им показаться, — отдавала последние распоряжения Олимпия.
— Спасибо, — ответила Женя, обнимая на прощание Олимпию.
Когда фея взмахнула волшебной палочкой и исчезла вновь, Женя поудобнее устроилась среди мешков с продовольствием и закрыла глаза. Ветер покачивал корабль на волнах, от чего спать хотелось ещё больше.
Где-то в подвалах корабля возмущённо пищали мыши, но Женя их не боялась — она же не была настоящей леди.
III
Когда на следующее утро синий крест был обнаружен дворником Василием на фасаде Пансиона Благородных Принцесс, то директриса фон Торшер, как и принято у леди, упала в обморок.