- Потому что у нас всё под контролем, - невозмутимо ответила девушка, - мы заняли очень хорошую оборонительную позицию. А когда вы начали палить из этого вертолёта, так они вообще теперь нос не высовывают. Даже хвалёные «Белые Совы».
- Руки прочь от моих «сов»! – возмутилась Марина.
- Что поделаешь, наши «Серые Совы», - похлопала Девятка по своей нашивке с серой пикирующей совой, - оказались лучше твоих «Белых Сов».
- Да вы даже нашивку у нас украли! – продолжала возмущаться майра.
- Дело не в нашивке, а в голове, - произнесла «серая сова» и гулко постучала по шлему. – Пошли, парень, ощиплем ещё парочку «белоснежек».
Наконец-то я включил тепловизор и осмотрел поле битвы из своей бойницы в хвостовом отсеке. Оказалось, что наши тёплые вертолёты сослужили нам не только плохую службу, выдав местоположение, но и хорошую, скрыв нашу теплоту своей – чего не скажешь о наступающих амазонках, которые отчаянно прятались за холодными хвойными деревьями, являясь отличными светящимися красно-жёлтыми мишенями на фоне холодной тёмно-синей земли.
Через оптический прицел винтовки и тепловизор шлема я бегло насчитал около пятидесяти тёплых сгустков, половина которых, если верить Девятке, была нейтрализована электрошоковыми пулями. Не смотря на катастрофические потери, полукольцо продолжало сжиматься – за время наших «важных» разговоров амазонки прошли, а вернее проползли, около сотни метров - до нас им оставалось ещё столько же.
Тут мой взгляд упал на один из оранжево-жёлтых силуэтов, который медленно сдвинулся с места и переместился за дерево. Я внезапно почувствовал себя стрелком на загонной охоте или, скорее, даже в тире – мы были для них невидимы и, следовательно, почти неуязвимы, а они все были как на ладони. Я прислушался, чтобы уловить шум «пылающей» битвы, но услышал только дуновение ветерка, шуршащего пожухлой хвоей и очень редкие щелчки выстрелов. Моё внимание вернулось к медленно движущейся мишени, и я плавно передвинул к ней перекрестье прицела. Я вдруг откуда-то вспомнил, что перед выстрелом нужно, вроде как, задерживать дыхание и стрелять то ли на вдохе, то ли на выдохе. Так и не договорившись с собой, вдыхать или выдыхать, я нервно поглаживал пальцем спусковой крючок.
Наконец я понял, что не могу вот так взять и выстрелить в человека. Только не это. Ещё уговаривать себя стрелять по своим мучителям? Но ведь не конкретно эта девушка является моим мучителем. Ведь это всё майра Марина затеяла, так ведь? Или даже эта пресловутая Фемина. Вот и доверяй потом этим искусственным интеллектам. Учишь их, учишь, как жить в нашем мире, а потом они сами тебя жизни учат. По своим синтетическим правилам.
Я понял, что сознание мягко уводит меня от насущного вопроса нейтрализации отдельно взятой вражеской единицы, и решил добить его двумя железобетонными аргументами – «не щади врага, ибо он тебя не пощадит» и «стреляй спокойно – она всего лишь уснёт». Закончив успокаивать совесть, я решил нажать на курок, но меня в ту же секунду хлопнул по плечу Иван, находившийся за соседней бойницей. Я дёрнулся и послал пулю куда-то выше, заставив оранжево-жёлтый силуэт благоразумно вжаться в землю и скрыться от моего взора.
- Ну что ещё?! – возмутился я, не оборачиваясь.
- Да ты не расстраивайся, - спокойно произнёс Иван, - как-нибудь потом ещё кого-нибудь подстрелишь. Патроны есть?
- Только один запасной магазин, - немного остыл я и протянул ему требуемое.
- Спасибо, - так же сухо ответил он и вернулся к своей бойнице. Только сейчас я заметил, что на нём красуется новенький серый шлем, который он плодотворно использует и изредка удовлетворённо хмыкает своим точным попаданиям.
Я вернулся к обозреванию окрестностей и попытался разглядеть ту же самую живую мишень, но след её уже простыл. Схватка, так и не став «жаркой», затухала. Такое ощущение, что у нашей пленной майры закончились либо подчинённые, либо перечень команд на случай её пленения. Но ведь есть и другие майры? Почему они не бросаются Марине на помощь? Или она боится подставиться своими неудачами и решить всё своими силами, чтобы это не сказалось на её карьере? Хотя неизвестно, есть ли ей куда расти по карьерной лестнице – она ведёт себя довольно заносчиво словно победитель по жизни, который уже всего уже добился. Странно, что та самая пресловутая Фемина не очень-то бросается на помощь своей фанатично преданной майре бросать легионы амазонок.