Мы являемся великой нацией с одним из самых высоких уровней жизни, когда-либо известных в истории. Мы гордимся своей выдающейся Конституцией, которая защищает нас от тирании, разъединившей малые народы. Мы богаты наследством, доставшимся нам от английского законодательства, которое предполагает нашу невиновность и гарантирует неприкосновенность личной жизни. Одна из главных опор нашей страны состоит в ее традиционном уважении к индивидууму. Каждый из нас свободен - или так мы всегда полагали - следовать любым выбранным религиозным или духовным путям; свободен познавать, исследовать, собирать информацию и неотступно искать истину везде и любым способом, пока он несет полную ответственность за свои действия и за их последствия для других.
Как же так получилось, что лидеры нашего общества пошли на то, что пытаются устранить эти очень важные средства познания мира и самопознания, которые использовались, уважались и чтились на протяжении тысяч лет в любой человеческой культуре, о которой сохранились письменные источники? Почему, например, пейотль, служивший в течение столетий средством, помогавшим человеку настроить свою душу на переживание Бога, ныне включен нашим правительством в Список наряду с кокаином, героином и РСР[7]? Является ли этот вид узаконенного осуждения результатом невежества, или давлением организованной религии, или растущего упорного желания подчинить население? Частично ответить на этот вопрос может усиливающаяся в нашей культуре тенденция к патернализму и провинциализму.
Патернализм - это система отношений, при которой власти обеспечивают наши потребности, а в обмен мы позволяем им диктовать нам модели поведения, как публичного, так и частного. Провинциализм отражает узость перспективы, социальное объединение путем принятия единственного кодекса этики, ограничения интересов и форм опыта теми, которые уже установились как традиционные.
Однако предубеждение против использования расширяющих сознание наркотиков во многом происходит из расовой нетерпимости и концентрации политической власти. В конце прошлого столетия, когда было завершено строительство Трансконтинентальной железной дороги и китайские чернорабочие оказались не нужны, они все чаще и чаще изображались в виде нецивилизованных людей; они превратились в желтокожих, косоглазых опасных пришельцев, не вылезающих из опиумокурилен.
В различных публикациях XIX века пейот описывался как причина убийств, погромов и безумия среди невежественных американских индейцев. От Бюро по делам индейцев требовалось положить конец употреблению пейота (который постоянно тогда путали с мескалем и мескалиновым бобом). Внимание, которое уделялось в то время проблеме пейота, иллюстрирует цитата из письма преподобного Б. В. Гасавея, написанного им в 1903 году и адресованного в Бюро по делам индейцев: «...Воскресенье - основной день для нашей проповеднической миссии, и если индейцы уже пьяны от мескаля (пейот), им невозможно проповедовать Евангелие».
Лишь благодаря огромным усилиям и смелости знающих людей употребление пейотля как священного для американских индейцев растения было разрешено. Теперь, как вы знаете, наше нынешнее правительство вновь пытается запретить индейцам использование пейота в религиозных целях.
В 1930-х годах предпринимались попытки депортировать мексиканских чернорабочих из южных сельскохозяйственных штатов, и снова стали поощряться расовые предубеждения против мексиканцев, которых описывали как ленивых, грязных типов, употребляющих опасное зелье под названием марихуана. Нетерпимость к неграм в Соединенных Штатах подкреплялась историями о марихуане и героине, которые употребляли черные музыканты. Следует заметить, что никто не говорил об этом до того, как новая негритянская музыка - джаз - не начала привлекать внимание белых - сначала лишь владельцев ночных клубов. Но последовавшая широкая популярность вызвала проявления неуважения и несправедливости, от которых пострадали все чернокожие американцы.