намеренно отбирает их жизненную энергию, ту, что отвечает за человеческий
облик. На сегодняшний день истреблено половина клана, а это порядка
полусотни Нордов.
-- Оли! - прервал ее Карун, но та лишь отмахнулась.
-- Я хочу, чтобы ты поехала со мной и посмотрела на них.
-- Но что я могу?
-- Ты же феникс, ты чувствуешь мир, так помоги ему, - в ее мольбе не было ни
капли притворства, лишь искреннее желание попытаться помочь своему народу.
Я закрыла глаза и откинулась обратно на подушку. Бессилие - вот что я
ощущала, но как я могла отвернуться?
-- Я не имею права давать тебе ложную надежду королева, - медленно
проговорила я, собирая всю свою волю, - но не попробовать, я тоже не могу, - и
это, наверное, стало самым сложным решением за всю мою жизнь.
В путь.
Никогда не завидуйте шейхам. Г.А.
Если б я был султан, я б имел трех жен... "Кавказская пленница".
Если бы я знала, на чем мне предстоит передвигаться во время путешествия, то
мой отказ они выслушали сразу же. Но отступать было поздно, признавать себя
трусихой стыдно, и я покорно топталась около оседланных диковинных
животных. Они были явно больше лошадей, с густой шерстью, больше похожие
на тигров, но все же другие. Это проявлялось во всем: в пластике, в отнюдь не
диком взгляде.
-- Это кто? - весьма спокойно спросила я стоящего рядом Каруна.
-- Рексторы - верховые животные, но люди их боятся, предпочитая тупую
парнокопытную скотину.
-- Ничего не тупую, - оскорбилась я.
-- Ну, это ты можешь найти общий язык с кем угодно, - философски заметил
Карун, глядя на готовящихся отбыть сородичей, - а некоторые испытывают
определенные трудности.
-- В данный момент, я тут единственная с подобной проблемой.
-- Чего вдруг?
-- Просто кто-то очевидно очень умный решил, что раз я феникс, то в мою
подразумеваемую "крутость" входит навык по скачке на лошадях и этих ваших
Рексах! - с самой милой улыбкой на лице ответила я.
-- А ты не умеешь?
-- О! Ну наконец-то! Я не умею, и не горю желанием узнать все прелести
быстрой езды, или твоя сестра специально для меня решила совершить
неспешный променад через полстраны и горы?! В своем мире я брала пару
уроков верховой езды, но там за час я уставала так, что в пору было на стенку
лезть.
Карун внимательно выслушал мой монолог с трагическим заламыванием рук,
напустил на себя скучающий вид и деловито приосанился, глядя на меня эдак
снисходительно-покровительственно.
-- Все-то у тебя не как у людей. Чего проблему на ровном месте создаешь?
Ехать не хочешь так и скажи.
Ну, ты сам нарвался, - злорадно подумала я.
-- Не хочу. Но ведь вы все равно не отвяжетесь?
-- Это точно. Кстати, ты поедешь с одним из... - Карун явно хотел как-то
назвать деловито суетящихся нордов.
-- Из кого?
-- Ты знаешь, что сейчас в Курам-Илоре матриархат? - начал издалека Карун,
заинтересованно поглядывая на меня из-под длинных белоснежных ресниц.
-- Да, Джи как-то рассказывал мне...
-- Так вот матриархат там доведен до абсолюта, мужчина подчиняется
женщине, женщина выбирает любого или любых, - закончил он с победной
улыбкой.
Я задумалась. Сильно. Значит, вот все эти ммм...мужчины, они...
-- Они что все мужья Оли?
-- Не все. Вон те двое охрана, - Карун указал на одетых в одинаковые доспехи
мужчин, - а остальные, да.
Один из них вдруг оставил проверку подпруги, резко повернулся и совершенно
бесстыдно уставился на меня. Ну, уж нет, больше я на ваши трюки не куплюсь!
И с вызовом выдержала пожирающий взгляд, бледно-голубых глаз, в которых
искрился непролитых смех. Он понял, что его раскусили, и это его явно не
огорчило.
-- Как его зовут? - Карун прекрасно видел наш поединок, поэтому сразу
сообразил про кого я спрашиваю.
-- Это Оргил, старший из всей троицы.
А у меня на языке так и крутилось ехидное: "Старший муж - любимый", но я
промолчала, спрятав улыбку за высоким воротником куртки.
-- А остальные?
-- Вортон, тот, что со шрамом на лице. Я с ним лично не знаком, но слухи о
нем ходили весьма странные. Но сестра редко ошибается, - задумчиво сказал
Карун, надолго замолчав.
Мне осталось лишь исподволь наблюдать за спокойно стоящим нордом. В
сравнении с остальными он был некрасив, его портил шрам, рассекающий
бровь, глаз, и щеку, но даже больше того его не красил жестокий взгляд,
напряженные, нахмуренные брови. Таких как он я называла - человек в себе.
Когда все мысли, все эмоции, чувства заключены внутри, и ничто не нарушает
покоя той маски, за которой прячется то, до чего нельзя добраться в принципе.
Такой взгляд со стороны не всегда оказывался верным, скорее поверхностным,
но пока ничего другого, увы, не представлялось. Пока мы ждали Оли, на улице
поднялся холодный сырой ветер, пробирая холодом до самых костей. Я вжала
голову в плечи, почти полностью прячась за широкий воротник. Одежду мне
любезно одолжила Оли, единственное для меня осталось загадкой, так это то,
почему она мне подошла по размеру. Хотя кто знает этих магов.
-- Карун, ты уснул?
Я совершенно бесцеремонно пихнула алхимика в бок.
-- Задумался, - ответил он обиженно.
-- Как зовут третьего? И почему, черт возьми, они так на меня пялятся? - и все-
таки я не удержалась от столь животрепещущего вопроса.
-- Это Вослав, я бы посоветовал тебе держаться от него подальше.
-- Почему? - удивилась я, наблюдая, как к нам приближается Оли.
-- Оли любит его, и...
-- Погоди о чем ты? Я даже в мыслях не допустила бы!
-- Ты нет, а он да, - назидательным тоном ответил Карун, поглядывая на
обалдевшую меня.
-- Даже так? Ну, спасибо тебе за предупреждение, благодетель, - "каюсь, не
сдержалась, но он первым начал".
К нам приблизилась Оли, и оскорбленный в лучших чувствах Карун
проглотил, видимо, что-то очень едкое, которое он хотел сказать в мой адрес. А
ничего, пусть помучается. Оли сегодня как никогда была похожа на девочку
подростка. В коротенькой курточке из меха неведомого животного, в
облегающих штанах и сапожках до щиколотки подбитых тем же мехом.
-- Готова? - без предисловий спросила она.
На что я отрицательно покачала головой, и окинула окружающие школу горы.
-- Если ты сейчас же не скомандуешь отбытие и не прикажешь насильно
усадить меня в седло, то я пожалуй, с удовольствием погощу у твоего брата еще
некоторое время.
Оли оценивающе посмотрела на меня, отметила мое серьезное выражение лица
и расхохоталась, чем привела меня в еще более хмурое состояние. Горе у меня,
быть может, даже личная трагедия, а она смеется! Да пошли они все!
-- Оли, - вкрадчиво позвала я, прерывая ее веселье, - я ведь и отказаться, могу,
и плевать мне на ваши надежды и чаянья.
Сказанное было ни угрозой, ни предупреждением, а всего лишь моим личным
убеждением. Оли среагировала моментально.
-- Я - королева Нордов, прошу тебя феникс, прими мои извинения. Пусть мой
смех не оскорбит тебя, не в моем положении ссориться с последней надеждой
моего народа. Мне хотелось, чтобы ты знала, - королева вдруг вся напряглась,
став на краткий миг похожей на кошку перед прыжком, - нет, ты должна знать,
если спасешь, я сделаю все, что ты попросишь.
Мне стало стыдно за свою вспышку эгоизма, я мучительно подбирала слова
извинений, но к нам подошел Вослав. Он сверкнул на меня темно-синими
глазами, мимолетно улыбнулся и сказал:
-- Можем выезжать.
Все вдруг стало вокруг меня ослепительно ярким, четким до безобразия,
ужасающе реальным, глаза защипало от слез, наконец, до моего слабоумного