На мобильный телефон Силицына пришла как всегда короткая и по делу смс от жены: «Сможешь встретиться в выходные? ТЦ Крона. Нужно 20 тысяч». Прочитав это сообщение, Силицын усмехнулся и выключил свой телефон насовсем. «Пусть немного побеспокоится, – подумал он, если что скажу, что связи не было».
Вечером того же дня Силицын, в ожидании своего поезда, стоял на перроне вокзала. Остановка поезда на этой станции как всегда была недолгой, всего 2 минуты, поэтому Силицын поспешил в свой вагон. Он попросил у проводника белье, затем нашел свое купе, внутри него уже было темно, а на нижних полках спали какие-то люди, накрытые одеялами с головой. Стараясь не шуметь, Силицын аккуратно застелил себе постель на левой верхней полке, затем залез наверх и почти моментально уснул. А поезд тем временем быстро набрал скорость, вагон начало качать из стороны в сторону и громко стучали колеса. Но Силицын, несмотря на этот шум, спал и впервые за долгое время, ему снилась не его безумная работа следователя, а нормальная, человеческая жизнь. В своих мечтах он шел по песчаному берегу синего моря, держа за руку своего маленького сына, а вокруг них не было никого, ни единой души, только лишь кричащие чайки, песок и холодная синева воды, уходящая до самого горизонта.
Глава 21 Прощальный взгляд
18 Октября Вторник
В этот серый, пасмурный, осенний день Оксана пришла в следственный изолятор города К. на свидание со своим мужем Ханжиным. Известие о том, что он находится под стражей не стало для нее особой неожиданностью. Оксана восприняла это как неизбежность, которая рано или поздно должна была случиться. К стенам этого мрачного здания, расположенного на окраине города, нужно было приходить как можно раньше, чтобы успеть занять свое место в очереди на досмотр. В отличии от других посетителей, что тащили с собой полные пакеты продуктов и свертки с теплой одеждой, Оксана не принесла с собой ничего. В этом месте она была впервые в своей жизни, поэтому толком не знала, как себя вести и что делать.
Для встреч родственников с заключенными, тюремное начальство этого изолятора выделило целую отдельную камеру, которая представляла собой узкую прямоугольную комнату без окон, разделенную примерно напополам массивной решеткой, по обеим сторонам которой, друг напротив друга, стояли прибитые к полу стулья.
После прохождения предварительного досмотра, Оксане пришлось очень долго стоять в узком тюремном коридоре, ожидая, когда закончится время, отведенное для предыдущего свидания. Наконец часы, висящие на стене, пробили время смены, и тюремная охрана открыла двери, чтобы вывести одних, а следом за ними ввести новых заключенных. Этот процесс здесь был доведен почти до автоматизма, словно некий конвейер, лишенный какого-либо человеческого сострадания. Заключенные должны привыкать к тому, что время на счастье, как и на другие радости свободной жизни, теперь у них строго ограничено и подчинено тюремному распорядку.
Когда подошла очередь Оксаны, она вошла в камеру для свиданий и уселась на стул. Ханжина конвоиры привели через несколько мгновений. Они усадили его на стул, а затем приковали его левую руку наручниками к решетке.
Время их свидания началось.
*****
Оксана сидела на своем стуле неподвижно как камень и молча смотрела на Ханжина сквозь прутья тюремной решетки. В ее взгляде, было какое-то странное, ранее незнакомое Ханжину выражение, от которого ему становилось не по себе. Весь прошлый день и ночь, перед этой встречей он очень волновался, ожидая услышать от своей жены все что угодно, любые обвинения или проклятья, но, как оказалось в реальности простое молчание гораздо страшнее. Ханжину даже стало казаться, будто бы жена вызывает его на некий поединок или состязание в том, кто первый не выдержит и покажет свои эмоции. Такие резкие перемены в ее поведении пугали его. Ханжин находился в тюрьме всего несколько дней, и еще толком не осознавал всей серьезности своего положения, поэтому все происходящее здесь, в этой камере, казалось ему диким и непривычным. Еще недавно Ханжин и Оксана были вместе: мужем и женой, одним целым, одной пусть и не очень дружной семьей. Оксана была совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, и Ханжину казалось, что так будет всегда. Сейчас все вроде бы точно также, она сидит неподалеку, но теперь между ними, как граница двух миров, находится тюремная решетка. Оксана на той ее стороне, где свобода и всегда есть хоть и слабая, но надежда на светлое будущее, а Ханжин на другой – здесь в тюрьме, где все заранее предопределено и расписано на ближайшие несколько лет. Теперь он заключенный и по сути он никто, у него нет ничего личного, а всей его жизнью теперь безраздельно распоряжается бездушная государственная машина. Тем не менее, Ханжин и Оксана формально все еще являлись мужем и женой, поэтому во многом, эта встреча должна была стать решающей для их дальнейших отношений.