То, как Феникс использует оружие, напоминает мне о сцене из фильма с Джетом Ли. Раньше я лишь видела, как он в одиночку тренируется с ним, в основном выполняя упражнения-восьмерки и работая ногами. Это же — нечто совершенно иное.
Теперь Феникс поднимает оружие высоко над головой, прежде чем опустить ее на лодыжку Максвелла. Его стоны боли становятся громче. Я очарована. Мой взгляд сосредоточен на брате, на том, как он страдает от боли. Перед глазами вспышками проносится моя жизнь, каждое мгновение, когда он получал удовольствие от того, что избивал меня, причинял мне страдания… и происходит нечто странное. Словно гора с плеч. Это облегчение — его не спутать ни с чем.
Это карма? Расплата? Я знаю лишь, что мне это нужно, нужно лишь раз посмотреть, как он страдает — так же, как страдал и я от его рук. Посмотреть, как он поднимает взгляд на того, кто причиняет ему боль, и боится за свою жизнь. Потому что я столько раз боялась за свою…
Может, Феникс был прав. Наверно, мне стоило позволить ему сделать это уже давно. Внезапно он бросает посох и надвигается на Максвелла, который хнычет как ребенок. Феникс хватает его за воротник и рывком поднимает на ноги, сжав руку в кулак для удара. Смутно осознаю, что мама хватает меня и трясет, приказывая попросить Феникса остановиться, но я ее едва слышу. Я слишком поглощена Фениксом, тем, как он двигается, словно дикое животное — таким я его однажды представляла. Теперь я вижу, что этого мужчину не приручить… и я никогда не захочу.
Он наносит быстрый удар в челюсть, затем бьет коленом в живот.
— Poustra, — шипит он на греческом. Я не сильна в переводе, но мне не кажется, что он назвали моего брата как-то приятно. — Malaka. — Он наклоняется так, чтобы посмотреть моему брату в глаза, и шепчет: — Muni.
— Ева! Останови его! — кричит моя мать, и я, наконец, прихожу в себя.
— Феникс, — выдыхаю я, мой голос — больше воздух, чем звук. — Хватит. Хватит!
Его грудь поднимается и опадает от быстрого дыхания, его тело застывает на мою команду. Он не смотрит на меня, его взгляд прикован к земле. Я пристально смотрю на Максвелла, его лицо изранено и покрыто синяками, и я не могу не задаться вопросом: как долго Феникс избивал его, прежде чем я пришла. Оглядываюсь на открытый багажник и понимаю, откуда он взял инструменты.
— Поднимайся, — рычит феникс, пиная Максвелла в голень. — Увижу тебя в этом городе еще раз — убью.
Максвелл кивает как дурак, с огромными от ужаса глазами. И тут я слышу полицейскую сирену, и его глаза становятся еще больше. Так, с чего бы ему бояться полиции? Это его избили, не наоборот же. Мама помогает ему встать, и они спешат прочь. Я наблюдаю, не понимая, почему они сбегают. Они, конечно, захотели бы остаться, чтобы полиция арестовала Феникса, верно?
Я подхожу к нему, не смея коснуться. Сейчас вокруг него аура тьмы и опасности. Феникс отходит, чтобы положить оружие на место, прежде чем захлопнуть багажник. Несколько мгновений спустя полицейская машина останавливается прямо перед его грузовиком, и из нее выскакивает офицер Уэстон вместе с полицейским помоложе с волосами песчаного цвета.
— Мисс Паунд, рад снова вас видеть. Мы получили сообщение о драке в этом районе. Вы же об этом ничего не знаете?
Его взгляд мечется к Фениксу и возвращается ко мне. Не знаю, что сказать. Я определенно не собираюсь сдавать Феникса, тупо рассказав, что тот избил Максвелла.
— Мой брат был тут только что, — выпаливаю я. — Сбежал, услышав сирены.
Офицер Уэстон хрипло выдыхает
— Да, мисс Паунд, о вашем брате, — говорит он, подходя ближе. — После вашего визита на станцию я пробил его имя в системе. Выяснилось, что его разыскивают власти Уэльса. Полиция Кардиффа ищет его последние две недели.
— Что? — тут же восклицаю я. — Зачем?
Он выглядит так, словно предпочел бы не говорить мне этого, и я знаю: должно быть, все очень плохо. Наконец он отвечает.
— Он подозревается в избиении и насилии над молодым человеком недалеко от одного ночного клуба в центре города. Парень сейчас в больнице, в критическом состоянии.
Я с дрожью выдыхаю. Боже мой, нет. Все силы разом покидают мое тело, и мне приходится опереться рукой о грузовик, чтобы не упасть.
Подъезжает еще одна патрульная машина, и офицер Уэстон спрашивает, куда побежал мой брат. Я указываю направление, и машина срывается с места. Феникс встает рядом со мной, обнимает за плечи. Такое чувство, словно я не могу дышать. Должно быть, у меня гипервентиляция. Максвелл избил и изнасиловал мужчину. Почему-то мой разум не желает воспринимать эту мысль. Я всегда убеждала себя, что являюсь его единственной жертвой.
Едва могу в это поверить, хотя смысл в этом определенно есть. Травить и избивать сестру годами… и уже кажется естественным то, что он пошел на большие риски, чтобы удовлетворить свои больные потребности. Вина пожирает меня. Может, если бы я заговорила раньше, этого бы никогда не произошло. Просто я была так напугана, что даже и подумать не могла о том, что мне кто-то поверит.
Вот почему он так отчаянно нуждался в тех деньгах. Они были ему нужны, чтобы устроить побег.
— Вам следует остаться у друга этой ночью, — говорит офицер Уэстон, прорываясь сквозь мои мысли. — Пока ваш брат на свободе, вам небезопасно оставаться одной.
— Она останется со мной, — указывает Феникс, и полицейский кивает.
— Хорошо. Ладно, вот мой личный номер. Как только вы увидите вашего брата снова, вам следует немедленно мне позвонить. Не сможете дозвониться — звоните в участок. Берегите себя, мисс Паунд.
И с этим он уходит, запрыгивая в машину вместе с другим офицером и уезжая. Я поворачиваюсь в руках Феникса и прячу лицо у него на груди. Меня переполняют эмоции.
— Надеюсь, они найдут его, — шепчу я, задаваясь вопросом: мама знает, что наделал Максвелл? Если знает и все еще ему пособничает, то я надеюсь, что полиция поймает и обвинит ее в укрывательстве разыскиваемого мужчины
— Найдут, — заверяет меня Феникс. — Он человек гнилой, но не умный. Удивительно уже то, что ему удавалось убегать от них так долго.
Пару минут спустя Феникс помогает мне забраться в грузовик и везет домой. Сажает на диван и заказывает китайскую еду. Есть в нем что-то беспокойное. Он вышагивает по комнате и постоянно выглядывает в окно, словно в надежде на то, что покажется Максвелл и Феникс сможет завершить начатое.
Я сажусь и ставлю тарелку с едой на колени, хотя едва могу съесть хоть кусочек. В моей голове гремит голос: он все называет меня трусихой и отчитывает за то, что я никому никогда не рассказывала о жестоком обращении со стороны Максвелла. Конечно, в моей семье об этом знал каждый, они просто смели это под ковер и проигнорировали. Но я могла сказать учителю в школе. Гарриет постоянно пыталась убедить меня пойти в полицию, но я всегда отказывалась.
В конце концов, мне приходится взять плеер из сумочки и включить какую-нибудь музыку, чтобы заглушить мысли. Ложусь на диван, и прикрываю ладонями глаза. Пару минут спустя подушки опускаются под весом Феникса, когда тот садится рядом со мной. Я убираю ладони с глаз и смотрю на него, пока он смахивает прядь волос со лба.
— Ты злишься на меня за то, что я сделал? — спрашивает он, и нерешительность отражается в чертах его лица.
— Конечно, нет. На самом деле… ну, я чувствую какое-то странное облегчение от того, что Максвелл наконец встретил противника, который сильнее его. — Я мрачно смеюсь. — Мама все визжала, кричала мне остановить тебя, а я не могла Я была словно в трансе.
Феникс рычит глубоким горловым звуком и прижимается губами к моей щеке.
— Если я и зла, то только на себя, — продолжаю я. — Просто нелепо было все эти годы держать издевательства Максвелла в секрете, позволяя им пожирать мня изнутри.