А как только юноша вновь оказался в этой позе, его ушко обжёг тихий шёпот.
— Потерпи немножко… — тяжело дыша, вновь прошептал Жун Тян.
После чего огнедышащий дракон похоти вновь задвигался внутри Фэн Мина, причем, так как будто и не прекращал своих сладострастных натисков, только на этот раз он с бешеной силой таранил заветное местечко юноши. Бархатный жезл Жун Тян нарочно скользил, ускорившись в бешеном ритме, задевая крошечную точку ещё и ещё, принося неописуемое наслаждение, которое приятной волной расходилось и вновь стало заполнять каждую клеточку тела Фэн Мина. Сам же Герцог, лёжа на гладкой поверхности камня и приоткрыв свой миленький ротик, задыхался тяжело дыша. Он глотал воздух ртом, а его веки трепетали, словно бархатные крылья бабочки, вот только приподнять их, и распахнуть свои глаза для Фэн Мина было не посильной задачей.
Жун Тян продолжал свои истязания, прижав юношу своим крепким торсом. Мужчина, охваченный страстью и желанием, бесцеремонно врывался в его тело и овладевал своим Фениксом, который сейчас метался и задыхался под ним от невыносимого наслаждения. При этом на красивом лице самого Жун Тяна не было никаких эмоций, да что уж там эмоций, лёгкая улыбка и та не коснулась его губ. Сейчас в момент страсти и желания, мужчина всем своим видом показывал лишь силу и решимость Короля Си Жей, особенно когда его взгляд упал на ту фигуру, которая, к слову сказать, уже почти выросла перед ним.
И этим человеком оказался Сяо Зунь. Он направлялся со стороны ещё одной скалы и, держа в своих руках меч, мужчина «вальсировал» с ним прямо перед бассейном. Но почувствовав на себе взгляд Жун Тяна, Мастер Сяо заметил, что бассейн уже занят двумя обнажёнными мужчинами, которые сейчас, слившись в одно целое, с упоением предавались любви и всепоглощающей страсти. Поэтому Мастер Сяо лишь лениво опустил свой взгляд и, поглядев на Короля, тут же развернулся на сто восемьдесят градусов. Не испытывая муки совести или какой-либо обеспокоенности, Мастер Сяо спокойным шагом направился прочь от Жун Тяна и его слуг, причём туда откуда пришёл.
Как только фигура Мастера Сяо скрылась вдали, Жун Тян затаил дыхание и опустил свой взгляд. Мужчина нежно и со всей любовью поглядел на юношу, который сейчас раскраснелся и вообще не понимал, где он и почему он здесь, а лишь утопал в неистовых ласках Его Величества. От такого возбуждающего зрелища бёдра мужчины резко дёрнулись, вторгаясь в недра сладкого тюльпана Герцога Мина, заставляя того вновь запрокинуть голову на сколько это позволяла их поза.
— Я… больше… больше не могу… аааааааах… — и юноша забился под Его Величеством, орошая своим нектаром любви гладкую поверхность камня.
От того как Фэн Мин сжимал своей попкой разъярённый орган мужчины, Жун Тян задрожал всем телом, его голова запрокинулась, крупная судорога прошла по всему телу, а из груди вырвались внутренний рёв и рык. После чего мужчина, тяжело дыша, рухнул на юношу.
Спустя каких-то пару минут Жун Тян пришёл в себя и позаботился о Фэн Мине, смывая с его тела капли жемчужнобелесого эликсира. После чего он бережно поднял юношу. Но вместо того, чтобы сесть на этот же самый камень, мужчина уселся на противоположный край бассейна, при этом держа в своих объятиях уставшего и изнеможённого Фэн Мина. Как только Жун Тян устроился на другом краю этого деревянного бассейна, он попросил Чиу Лань подать ему простую накидку.
— Кому ещё принадлежит это место? — серьёзно спросил Жун Тян, указывая в сторону скалы.
Для Чиу Лань, которая минуту назад так же своими глазами видела мимо проходящего Мастера Сяо, слова Короля были неожиданностью, от которой она пришла в дикий ужас.
— Э-это место, — запинаясь и краснея, начала она, — является место тренировок для Мастера Сяо, где он обычно практикуется фехтованию. И именно поэтому Мастер Сяо никому не разрешает сюда заходить.
— И ты, зная об этом, никого не поставила у входа, чтобы те как следует, охраняли это место? — брови сошлись на переносице, а в голосе был слышен лёд, что казалось, таким тоном можно заморозить целое озеро.
— Ваша Чиу Лань виновата… — девушка замолчала, склоняя голову и пряча свой румянец. — Просто это место считается тупиком и Ваша Чиу Лань подумала, что раз Мастер Сяо уже на протяжении нескольких дней не упражнялся в фехтовании, то возможно… возможно, что когда Ваше Величество вернётся сегодня в лагерь и будет здесь… Мастеру Сяо не придёт в голову именно сегодня поупражняться…
Услышав её ответ, лицо Жун Тяна стало очень серьёзным. Холодный взгляд его глаз пронзил насквозь бедную девушку.
— Ах… — Чиу Лань вздрогнула всем телом, понимая, что сейчас её жизнь находится на грани жизни и смерти. — Ваша Чиу Лань заслуживает наказания… — пролепетала она, едва пряча слёзы.
Её ноги задрожали и девушка уже готова была упасть на колени перед Его Величеством, но ей этого не дали сделать. Жун Тян одним рывком притянул её к себе и, глядя в глаза, так же холодно процедил:
— Всё, что сегодня здесь произошло, — полушёпотом начал мужчина, крепко сжимая запястье Чиу Лань, — должно остаться только между нами. Фэн Мину знать об этом не обязательно, так что, вы двое, держите свой язык за зубами. И запомни ты и Чиу Синь должны быть более внимательнее, чтобы такого больше не повторилось, тебе ясно?
Чиу Лань молчала. Мужчина же, после того как предупредил служанку, поднялся с места и поставил перед собой Фэн Мина. Который, к слову сказать, всё ещё приходил в себя после бурного соития с Его Величеством, что произошло буквально минуту назад. Жун Тян, придерживая обмякшее тело юноши, взял большое одеяло и, обвернув вокруг тела, укутал Фэн Мина словно в кокон.
— Давай вернёмся в комнату, — проговорил мужчина, при этом нежно касаясь пальцами щеки Фэн Мина и скользя по его лицу, — где ты сможешь переодеться во что-нибудь. Ну, а глядя на твою уставшую мордашку и зная сколько ты потратил энергии, тебе лучше ещё съесть что-нибудь, чтобы восстановить свои силы. Еда Мэй Цзи, конечно, не сравнится с едой Чиу Лань, но её есть тоже можно. И поскольку она сама захотела приготовить нам еду, то думаю, что нас уже ждёт сытный ужин и мы наверняка сможем хорошо и вкусно поесть.
Сказав это, мужчина поднял Фэн Мина над землёй и, держа в своих сильных руках, развернулся и направился во внутренний двор.
Вернувшись в комнату, Жун Тян осторожно опустил юношу в мягкие объятия постели. Но так как несколько минут назад у них с Жун Тяном произошёл всплеск чувств, который вылился в бурную страсть, а затем в не менее бурный оргазм, сейчас тело юноши было охвачено слабостью и чувством приятной расслабленности. Но этому неугомонному телу, несмотря на усталость и опустошённость, совсем не хотелось нежиться в кровати. И тогда с помощью рук и ног юноша повернулся и уселся на край постели. Правда, внезапная вспышка боли, которая раздалась в области поясницы, всё же заставили передумать и, к сожалению Его Светлости, вернуться в мягкость подушек и простыней.
Стоит ли напоминать, что на юноше не было ничего кроме большущего одеяла, в которое его так бережно завернул Жун Тян и, которое при одном лёгком движении тихонько сползло вниз, обнажая его белоснежные плечи? Как только это одеяло скользнуло с плеч до бёдер, тем самым раскрывая почти всю их нижнюю часть, в том числе и опавший росток юноши, цепкие пальцы ухватили ускользающую ткань и стали возвращать её на место. Фэн Мин прикладывал все усилия, чтобы прикрыть, спрятать от жадного взгляда, своё обнажённое тело. Правда юноша сам того не знал, что, прикрывая свою прелесть, представлял из себя что-то вроде деликатеса или лакомого кусочка мяса, а его полуобнажённый и прекрасный вид так и манил прикоснуться к себе не только взглядом, но и другими частями тела. Причём демонстрация этого едва прикрывающего себя чуда длилась до тех пор, пока Фэн Мин не услышал у себя над ушком тяжёлое дыхание, которое обжигало и будоражило кожу, заставляя толпы мурашек пробежаться по спине. Как только Герцог услышал его то тут же поднял свой взгляд, при этом встречаясь с голодным и полным страстью взглядом Жун Тяна.