========== 7 Глава ==========
— Но, подождите, если Герцог Мин не является сыном Герцога Жуна, то кто тогда воспользовался удобным положением и, подменяв сына Короля Си Лей, пронёс ребёнка во дворец, при этом сделав из Герцога лже — принца? — вновь спросила Мэй Цзи, и снова посмотрела на всех собравшихся, да так пытливо словно старалась найти ответ в их мыслях.
— А может быть… — неожиданно посетила мысль Мэй Цзи и женщина поспешила ею поделиться, — Герцог Жун просто нашёл малыша на улице, за стенами дворца, и решил вернуть его, ну, а тот ребёнок, которого он нашёл, вполне мог принадлежать Госпоже Яо Йе и Сяо Цзуню? Как вам такой вариант?
— Да как такое вообще возможно? — взвизгнула от негодования Фань Чжи. — Госпожа Яо Йе и Мастер Сяо весьма знаменитые личности. Да, и у кого хватило бы наглости взять и украсть их ребёнка? Ну, а после того, как похитив сына таких выдающихся людей, отдать его в руки Герцога Жуна, чтобы тот отнёс его во дворец и сделал из него лжепринца? Это же бред!
Да, и потом, чтобы вызвать неподдельный ужас, много ума не надо, нужно было лишь нанести серьёзное оскорбление одному дьяволу и этого вполне достаточно. Поэтому создавался один логичный вопрос: так у кого всё-таки хватило наглости оскорбить аж двух дьяволов сразу? Ведь если кто-то нанёс серьёзное оскорбление этим двоим весьма опасным личностям и обидел их, то тот, можно сказать, подписал себе смертный приговор. Который исполнялся быстро и человек умирал в ужасных муках, причём его тело просто исчезало, без какой-либо церемонии захоронения, ну и соответственно могилы. И именно из-за того, что месть этих двоих была столь ужасна, никто в мире и в здравом уме не осмелился бы пойти на такой сумасшедший поступок.
Да, даже если и найдётся какой-нибудь сумасшедший, то, опять-таки, у кого хватит наглости и смелости украсть ребёнка Мастера Сяо и Госпожи Яо Йе?
Поэтому все, кто сейчас сидел за столом, не смогли удержаться и как-то странно поглядели на Фэн Мина.
Взгляды, что сейчас прожигали юношу насквозь, заставили самого Герцога забеспокоится. От чего Фэн Мин больше не мог сдерживать всё то смущение, которое сейчас было в его душе и, не найдя ничего лучше, чем нарушить нависшую тишину, юноша открыл рот и тут же начал высказываться.
— Во-первых, — взвизгнул он от недовольства, прерывая все взгляды и неловкое молчание, — никого не должно волновать, кто на самом деле мои родители. Так как сейчас у нас есть дела куда важнее, чем эти все ваши бессмысленные догадки. Нам необходимо найти лекарство, которым мы намажем руки Жун Тяна, тем самым мы сможем остановить дальнейшее распространение яда и спасти нашего Короля.
— Но, Герцог Мин, — спокойным тоном проговорил Бо Линь, решив внести как можно больше ясности, — «Любовная кровь» — это весьма необычный яд. И есть лишь один человек, который знает, как предотвратить его распространение. И этот человек — создатель яда — Госпожа Яо Йе, только она нам может дать противоядие. Ну, а если Вы действительно хотите уговорить её дать нам драгоценное лекарство, то первое, что Вы должны сделать, так это выяснить её мотивы и почему она решила отравить голову Короля Туна. Ну, а Ваше Величество прямо здесь и сейчас должен приложить все свои усилия и подумать над тем, как разобраться с этой эксцентричной женщиной.
— Неужели вы хотите сказать, что узнав кто наш враг, мы не сможем победить его, тем самым убрав его с нашего пути и это при том, что мы знаем самих себя и на что мы способны? — добавил Жун Тян пренебрежительно и вновь вопросительно выгнул тонкую дугу своей брови.
Правда, несмотря на всё вышесказанное, сам мужчина в душе был счастлив, по-настоящему счастлив. Ведь заметив, как Фэн Мин за него переживает, Король Си Лей почувствовал приятное чувство, которое теплом разлилось в его сердце. Но вместе с этим всё же было ужасно больно и обидно, что именно сейчас Жун Тян не может прижать к своей горячей груди это дорогое и любимое чудо по имени Фэн Мин.
— Хм, но я всё ещё не могу поверить в то, что Госпожа Яо Йе настоящая мать Герцога Мина. — немного задумавшись, проговорила Мэй Цзи, при этом покачивая головой.
Эти слова вновь заставили Фэн Мина вернутся к своим мыслям и подумать об яде, которым изнутри была измазана сама коробка. От подобных воспоминаний, его тело вздрогнуло, а злость всепоглощающим пламенем охватила его трепетное и доброе сердце. И именно поэтому юноша продолжал отрицать все предположения Мэй Цзи.
— Да как она может быть моей матерью?! — взвился Фэн Мин, при этом не скрывая своего разгневанного состояния. — Ведь она же обмазала ядом коробку. Эта она та, кто попросила Бо Линя отвезти коробку мне и подарить её… да и потом, судя по её поведению, эта женщина уже давно планировала…
— Планировала отравить тебя. — закончил за Фэн Мина Жун Тян, нависая над его ушком. — Правда, к её глубочайшему сожалению, эту коробку открыл не ты, а совсем другой человек. Да и потом, яд Жо Яня, которым он отравил тебя, был намного смертельней, чем этот. Но тем не менее, несмотря на его смертоносность, нам всё же удалось его нейтрализовать и вылечить тебя. Так что, «Любовная кровь» это всего лишь лёгкий яд, в сравнении с ядом — Жо Яня — Фу Янь или Мань Ши.
Жун Тян хотел лишь успокоить Фэн Мина, и поэтому привёл в пример яд, которым когда-то Жо Янь отравил его любимого Феникса. Но, несмотря на это, его слова восприняли не так как ему хотелось и всё вышесказанное приобрело совершенно обратный эффект. Поэтому, как только эти слова сорвались с его губ, напоминая Фэн Мину о том, что было в позапрошлом году, чувство подавленности ещё больше охватило душу юноши и стало давить на него в несколько раз сильнее.
— Неужели всё повторяется и этот странный яд уже, попав в организм Жун Тяна, начал его убивать? — от подобных мыслей Фэн Мину стало плохо, его лицо резко побледнело и приобрело цвет слоновой кости.
— После того, как Госпожа поместила голову во внутрь коробки, — подал голос Бо Линь, который до этого сидел тихо и старался не вмешиваться, — женщина строго настрого запретила нам её открывать. Иначе, как только в коробку попадёт воздух, вся влага и весь бальзам, которым пропитана голова, может испариться и тогда подарок Вашей Светлости будет испорчен.
— О, Небеса, эта страшная женщина действительно была к вам обоим добра. — с некой долей сарказма и издёвкой проговорил Жун Тян. — Вон, даже предупредила вас, боясь, что вы не удержитесь и откроете коробку, тем самым случайно отравив себя.
— Просто она боялась, что отравит не того кого нужно. — сказал Бо Линь, заметно покраснев.
Но так как Бо Линь и Третья Принцесса уже стали врагами нескольких Королевств, включая Королевство Ли, Фань Цзя, Бо Цзян и Королевство Тун. То сейчас, когда Его Величество Король Си Лей был отравлен, они задумались. Ведь если они сейчас не помогут вылечить Жун Тяна, то тогда с ними разделается ещё один враг и этим врагом станет королевство Си Лей.
И если их очередным врагом станет Си Лей, то тогда ни Бо Линю, ни Третьей Принцессе уже не удастся скрыться от своей гибели. Так что для этой парочки лучшим способом избежать наказания мог оказаться лишь суицид. Причём им сейчас же пришлось бы покончить жизнь самоубийством, а не ждать смерти Жун Тяна.
— Хорошо, допустим так оно и есть. — теперь настала очередь Фань Чжи вмешаться в разговор. — Но тогда зачем нужно было Госпоже причинять боль Его Светлости? Какой в этом смысл? Ведь он же её сын, а она его мать, и если так, то тогда она точно не посмела бы отравить своего родного сына, я ведь права?
— Но, тогда с какой целью Госпожа Яо Йе представилась матерью Герцога Мина? — спросила Мэй Цзи и вопросительно уставилась на Принцессу. — Ведь если так подумать, то она никогда не вмешивалась в политические дела. Тогда зачем она вообще решила отравить всеми известного Герцога Си Лей?
— Погодите-ка, а может кто-то попросил Госпожу Яо Йе разделаться с Си Лей? — спросила Фань Чжи и обвела всех вопросительным взглядом. — Тогда создаётся другой вопрос: из какого королевства тот, кто за этим всем стоит и дёргает за ниточки?
— Ну, если её действительно кто-то попросил выполнить эту довольно странную услугу, то этот некто должен люто ненавидеть как Герцога Мина, так и Короля Си Лей. — логично предположила Мэй Цзи, разведя руки в стороны. — Да и потом, кто больше всего обрадуется, если с Герцогом Мином или, скажем, с самим Королём Си Лей случится беда? — и тут Мэй Цзи поймала себя на мысли, что её вопрос звучит не только не логично, но и глупо.