От этих слов уголки губ Госпожи Яо Йе приподнялись, украшая лицо лёгкой улыбкой. Но глядя на эту улыбку, создавалось ощущение, будто сама женщина смеётся над ними и над теми переживаниями, что сейчас таились в их душе.
— Я так долго его ждала, — наконец сказала она, — но потом я поняла, что не могу, да и не хочу просто сидеть и ждать. Для начала я решила отравить своего же ребёнка «Любовной кровью», чтобы потом посмотреть: осталось ли ещё сострадание в душе Сяо Цзуня. И может ли он сжалится над своим же сыном.
— А тут и смотреть не на что, — вмешался в разговор Фэн Мин, вставляя свои «пять копеек», — в нём не осталось и капельки сострадания ко мне! Более того прошлой ночью мы с Жун Тяном ходили к Мастеру Сяо, чтобы увидеться с ним и обсудить Ваши требования. Но он категорически был против брать Вас в жёны. Скажу больше, он даже без каких-либо колебаний отказался участвовать в этом деле.
Но Госпожа Яо Йе отнеслась к этим словам довольно холодно.
— Ну и ладно. — всё в том же тоне сказала она. — Да и потом, нужно учитывать, какой характер у Сяо Цзуня. А, характер у него ужасный, уж я это знаю, как никто другой! Для него так-то просто будет взять и сказать, что на самом деле он всё ещё любит меня. Но создаётся другой вопрос: если «Любовная кровь» такая эффективная, то почему я не воспользовалась ей, а ждала все эти годы?
— Но если Вы знали, что это не сработает, то за каким чёртом Вы использовали её? — удивлённо выпалил Фэн Мин, при этом вскакивая с места.
Женщина снова не спешила отвечать. Вместо ответа, она, согнув кончик пальца, осторожно начала постукивать по краю чашечки, словно наигрывая какую-то трогательную мелодию.
— Должно быть, — наконец прервала она столь долгое молчание, при этом подняв своё лицо и поглядев на Фэн Мина, — ты меня люто ненавидишь, ведь я бросила тебя, когда ты ещё был совсем младенцем. И если бы я попросила у тебя помощи, то ты наверняка отказал бы мне. Поэтому, как следует пораскинув мозгами, я пришла к выводу: что лучше сделать всё самой, а не полагаться на кого попало. Поэтому, мне и пришлось отравить тебя. Так как ради противоядия ты пойдёшь на всё. И уж тем более поговоришь со своей родной матерью, я права?
От этих слов в голове застучало, принося ужасную боль Фэн Мину. Ведь если так разобраться, то из-за такой взбалмошной и глупой прихоти, Госпожа Яо Йе решила отравить своего родного сына, которого она не видела аж целых двадцать лет.
Этот факт не на шутку разозлил Фэн Мина, охватывая его душу и отравляя собой все чувства. Но несмотря на всю свою злость, юноша лишь рассмеялся. И вместе со смехом с его губ слетели всего лишь два слова, но их так никто и не смог разобрать.
— Хм, а Госпожа Яо Йе продумала каждую деталь. Было бы лучше, если с помощью этого противоядия Вам удалось бы пригрозить Мастеру Сяо… Однако, что если Учителя этим не запугать, то тогда выход один — Вы с помощью этого противоядия решили угрожать нам. — Жун Тян был очень спокоен и невозмутим. Вместо того, чтобы злиться, мужчина лишь тихо изогнул губы в доброй улыбке и вежливо спросил, обращаясь к Госпоже Яо Йе: — Так чем мы Вам можем помочь?
— Действительно, — слегка почёсывая затылок, отозвался Фэн Мин, — что Вы от нас хотите и чем мы Вам можем помочь?
Заниматься ядами весьма трудное занятие, не говоря уже про то, чтобы его кому-нибудь подсыпать изо дня в день. И если его отец Сяо Цзунь не сможет долго терпеть все выходки своей жены, то в этом не будет ничего удивительного. Более того, даже её сын не сможет избавиться от своей родной матери…
Ну и в конце концов, нужно было противоядие, чтобы вынудить их сделать всё то, что просит Госпожа Яо Йе. И это было сейчас самой главной проблемой.
Вспомнив про самую главную проблему, Госпожа Яо Йе медленно поднялась с места.
Взгляд её больших и чёрных глаз, которые были точь-в-точь как у Фэн Мина, неторопливо скользнул по лицу Жун Тяна, и затем остановился на мордашке Фэн Мина, который сейчас был ужасно раздражён. И, глядя на это чудо, Госпожа Яо Йе слегка высунула язык и облизнула свои мягкие алые губы.
— Хм, что я от вас хочу? Я хочу… — прервала женщина молчание, при этом обращаясь к юноше, — чтобы ты всегда был рядом с Сяо Цзунем.
В этот момент не только Фэн Мин застыл в удивлении, но и Жун Тян. Да-да, сам Жун Тян, который и бровью не повёл бы, даже если бы небо рухнуло к его ногам.
— То есть, что Вы хотите этим сказать? — с удивлением в голосе спросил мужчина.
— Не может быть… — точно с таким же изумлением проговорил и Фэн Мин.
— Я хочу, чтобы Сяо Цзунь постоянно думал обо мне. Я хочу, чтобы он знал, что я нравлюсь ему — чтобы ему нравилось, что я всегда рядом с ним — и чтобы ему нравилось каждый день видеть моё лицо. — говорила Госпожа Яо Йе, при этом отчётливо произнося каждое слово. Причём каждое сказанное ею слово обладало поразительным эффектом и в нём чувствовалась сила, которую невозможно было объяснить, но можно было ощутить. — Я хочу, чтобы ты был рядом с ним, как напоминание о тех днях, когда мы были вместе. Не давай ему забыть всё то прошлое, когда мы были счастливы находясь в нашем маленьком раю. И именно наш рай, был намного лучше, чем тот путь по которому он шёл в надежде стать самым лучшим фехтовальщиком.
Когда она рассказывала о своём желании, Фэн Мин заметил, что глаза его матери засияли ярким светом. И видя это, юноша не на шутку перепугался.
— Эта тётя, определённо, сошла с ума! — тихонько рассуждал Фэн Мин про себя. — Она что, действительно хочет, чтобы её сын и её муж занимались чем-то подобным?
— Так значит Вы хотите, чтобы Мастер Сяо лицом к лицу встретился со своим прошлым?! — спросил Жун Тян, немного подумав. — Но почему бы Вам самой не пойти и не встретиться с ним, раз Вы так хотите воскресить все его воспоминания? Более того, Вы даже можете ненадолго остаться у нас и воспользоваться выпавшим шансом, чтобы побыть с друг другом наедине. Причём Вы можете всё время, проведённое у нас, посвятить Мастеру Сяо.
— Нет. — резко и коротко ответила женщина, причём так, словно выплюнула это слово. После чего замолчала, но её молчание снова длилось недолго. Вскоре Госпожа Яо Йе вновь прервала молчание и заговорила, при этом её тон звучал тише обычного, а лицо залилось румянцем: — Неужели Король Си Лей считает меня настолько слабой женщиной? Я хочу, чтобы Сяо Цзунь вспомнил то, что произошло тогда, несколько лет назад. И когда он осознает свою ошибку, то непременно сам явится ко мне и будет умолять о встречи со мной, и только тогда я с ним встречусь.
Услышав эти слова от Госпожи Яо Йе, Фэн Мин чуть в обморок не упал.
Он поверить не мог, что эта женщина переполненная одной лишь гордостью, хотела заставить Мастера Сяо передумать. Более того, она хотела чтобы он сам пришёл и попросил её руки, чтобы потом жениться на ней. И всё это только ради того, чтобы женщина потешила своё уязвлённое самолюбие?
Однако, с другой стороны, сложно было представить, что Госпожа Яо Йе, взяв на себя инициативу, первая окажется напротив Мастера Сяо и поговорит с ним, при этом проявляя всю свою заботу и доброту по отношению к самому Учителю.
— Вам кажется, что Вы всё как следует продумали? — со вздохом спросил Фэн Мин. — Давайте будем честны, Мастер Сяо словно камень под выгребной ямой, который не только воняет, но и сложно его сдвинуть с места. Он давно лишился сердца, причём именно тогда, когда захотел стать фехтовальщиком. И плевать, что мы с Вами похожи словно близнецы. Что моё лицо точь-в-точь Ваше лицо. Более того, я гарантирую, что внешность, которая будет мелькать перед ним, не заставит его память так сразу вспомнить то, что произошло в тот короткий промежуток времени. Ну и тем более эта внешность не заставит Сяо Цзуня приползти к Вам на коленях, при этом умоляя Вас вернуться.
Но стоило подумать о себе и о Жун Тяне, как в душе начало разрастаться чувство обиды. Более того Фэн Мин и Жун Тян прекрасно понимали, что стараясь изо всех сил помирить двух упрямых, но, любящих супругов, они тем самым загоняют себя в угол.