— Я думал, он попросит оставить лот-кота, — сказал Зеб.
— Какого лот-кота? — с подозрением спросил Кейнан.
— Ну который живёт у нас в каюте уже месяц, — беззаботно ответил Зеб.
Кейнан выронил нож, схватил на лету за лезвие, с шипением отдёрнул руку и засунул палец в рот.
— В шмышле — шивёт?! — спросил он.
Зеб смутился.
— Я думал, ты видел, он шмыгает всё время туда-сюда.
Кейнан вынул палец изо рта и осмотрел его: порез почти не кровил. Он поднял нож, вытер его о полотенце и проворчал:
— Видел. Я думал, это разный кот. Не один и тот же. Он месяц живёт у вас в каюте?!
— Ну да, — всё ещё смущённо подтвердил Зеб. — Эзра сначала ему на улице мисочку ставил, а потом поставил у нас. Он бегает туда-сюда, гуляет, а жрать и спать приходит к нам. Кот, не Эзра.
— Да не, ну на Эзру тоже похоже, — заметил Кейнан. — А Гера знает?
— Чтоб Гера и чего-то не знала про свой корабль.
— Ясно, — вздохнул Кейнан. — Опять один я не в курсе, что мой падаван завёл себе своего падавана.
— Вы ещё не закончили? — грозно спросила Гера, появляясь в дверях.
— Почти, — торопливо ответили они хором и принялись молча и ожесточённо строгать дальше.
Гера удовлетворённо кивнула и снова заорала:
— ЧОППЕР!
Чоппер с грохотом выбрался откуда-то из недр корабля и протянул Гере какие-то железки.
— Нашёл, — ласково сказала Гера. — Молодец.
— Вуп, — гордо ответил Чоппер.
Новогодний вечер выдался ещё лучше предыдущего. Днём небо наполовину затянуло, а к вечеру снова распогодилось, и только там, где садилось солнце, ещё текли длинные золотисто-розовые облака, а над другим горизонтом уже загорались звёзды. Воздух был свежим после нежаркого дня, и ночные цветы — крохотные сиреневые бутоны, рассыпавшиеся по длинным стеблям — распускались на закате и пахли жимолостью, смешиваясь с запахами сухой травы. Прерии тянулись бесконечно, иногда поднимаясь низкими пологими холмами или вздыбливаясь горсткой пирамидальных невысоких гор, обтёсанных ветром, обнажавшим разноцветные кольца породы. Здесь легко было забыть и про Империю, и про весь остальной Лотал, про всю галактику, и поэтому они были здесь. Здесь никто не искал их, и они ничего не искали. Здесь был покой, и здесь они были свободны — залитым солнцем днём, когда цикады пели громче, чем двигатели корабля, пасмурными сумерками, когда пахло мокрой землёй и дождь стучал по обшивке, рассветами и закатами, раскрашивавшими облака пурпуром и кораллом, когда Гера, зевая, пила кофе на трапе, и ночью, в которой тихо мерцали навигационные огни Призрака — не для того, чтобы кто-то, затерявшийся во тьме, нашёл его, а для того, чтобы те, кто был внутри, знали: это дом.
Эзра подошёл к Кейнану, смотревшему на закат, и встал рядом.
— Прости, — сказал он. — За вчера. Я понимаю, что ты хотел сказать.
Кейнан взглянул на него и улыбнулся.
— Всё в порядке. Я не хотел, чтобы это звучало так. Так что ты тоже прости. И извини, что не успел достать тебе новый шлем.
Эзра хихикнул.
— Можно тогда кота оставить?
— Несуществующего лот-кота, о котором я ничего не знаю? — уточнил Кейнан.
— Ага, — бессовестно согласился Эзра. — Того самого.
— Который вон там сидит грызёт свою устрашающих размеров лапу? — ещё уточнил Кейнан и показал на кота у шасси.
Эзра придирчиво рассмотрел кота и кивнул.
— Да, точно, его.
— Эзра, — торжественно сказал Кейнан, — ты вырос и мне больше нечему тебя научить. И ты можешь самостоятельно принимать решения об оставлении котов.
— Правда? — опешил Эзра.
— Нет, конечно, — безжалостно развеял его иллюзии Кейнан. — С ума сбрендил? У Геры спроси. Я тут вообще не при чём, я у неё на птичьих правах живу, пока она меня терпит и я приношу ей топливо для Призрака. Кот принесёт ей топливо?
— Это вряд ли, — усомнился Эзра.
Кейнан развёл руками.
— Тогда ничем не могу помочь. Возможно, у него есть другие полезные навыки. Но я за него ручаться перед Герой не буду. Моё собственное положение и так шатко.
— Давно не приносил топлива? — участливо поинтересовался Эзра.
— И вернул Фантом с царапинами.
— Эй! — позвала Сабина с трапа.
Они повернулись к ней.
— Идите сюда, Гера велела начинать праздновать, — сообщила Сабина.
Солнце уже почти село, и горизонт горел золотом последнего дня года. Лот-кот у шасси замер, подняв лапу выше головы, проводил Кейнана и Эзру взглядом, лениво облизнулся и потрусил за ними на корабль.