— Перестанешь быть собой? — закончил за него Кейнан, когда Эзра опять замолк, подбирая слова.
Эзра снова кивнул и объяснил:
— Да. Ты предлагал мне свободу, просто свободу с тобой.
— Я надеялся, что ты так меня и поймёшь, — ответил Кейнан, улыбаясь.
— Ты знаешь, Кейнан, — доверительно сказал Эзра, — при всей твоей любви говорить загадками, как ни странно, тебя довольно сложно неправильно понять.
Кейнан рассмеялся, и Эзра тоже. Им принесли чай и пирожки, судя по всему, с крысами, как любил Кейнан. Эзра глотнул чаю, взял в руку пирожок и подвёл итог: — В общем, Кейнан, страшно мне было до смерти лететь с вами, явно ребятами не совсем вменяемыми, в космос. Да ещё с этим ласатом и травмированным дроидом. Но у тебя был световой меч, голокрон, ну и… — и Эзра неопределённо покрутил пирожком в воздухе.
— И что? — уточнил Кейнан.
— Ну, мой прошлый парень, знаешь, был трандошанцем.
Кейнан, невовремя надкусивший свой пирожок, закашлялся.
— Ты всё-таки будешь попривлекательней, — безмятежно закончил Эзра.
— Спасибо, — сдавленно поблагодарил Кейнан в перерыве между кашлем.
— Обращайся, — великодушно ответил Эзра.
Они вернулись через два часа и ещё полчаса прождали Эда. Наконец он появился откуда-то из недр своего дома-лавки с коробкой в руках.
— Ну и повезло же вам, — сказал он. — А мне пришлось побегать. Но — вот она, ваша «Туманность Археон».
И он протянул коробку Эзре. Она оказалась меньше и легче, чем он думал. Стенки были однотонного тёмно-серого цвета, а крышка покрыта росписью, изображавшей туманность Археон, колыбель звёзд, во всём её великолепии. И, глядя на неё, Эзра понял, что имела в виду Сабина: туманность словно проступала, как живая — объёмная, глубокая, уходящая в бесконечность, и гигантские газовые облака двигались, стоило чуть поменять угол, и то становились ярче, то затухали, и казалось, если присмотреться внимательней, можно увидеть, как там, среди облаков, рождается звезда.
— Это оно? — спросил Кейнан.
Эзра кивнул.
— Да, я уверен.
— Проверьте, проверьте, — услужливо посоветовал Эд.
Эзра поднял крышку и увидел контейнеры с краской.
— Я думал, тут будут эти баллончики, которыми Сабина рисует, — с сомнением сказал он.
— «Туманность» состоит из красок, — объяснил Эд, — которые можно использовать на усмотрение художника. Он сам заправляет ими то, что ему нужно. Это всегда так, «Туманность» поставляется только в таком виде.
Эзра достал один из контейнеров и поднял, чтобы рассмотреть на свету. Он был матовым, но цвет краски чётко просматривался.
— Не советую открывать, — предупредил Эд. — Они запечатаны и в открытом виде хранятся недолго. Не порти свой подарок. Тут штука в том, что…
— Если это то, что надо — давайте перейдём к оплате, — перебил его Кейнан.
Эд посмотрел на него с укором.
— Спешка делу не помогает. Плох я буду, если всё это ваше предприятие в итоге пройдёт впустую.
— В смысле? — не понял Эзра.
Кейнан вздохнул и нахмурился. Ему всё меньше нравилось, что они задержались здесь так надолго. Имперский крейсер не улетал, а значит, у Империи здесь какие-то дела и её ищейки могут появиться где угодно в любой момент.
А Эд не торопился. Он достал из коробки единственный непрозрачный контейнер и потряс им.
— Это, — сказал он, — катализатор. Без него всё это — очень хорошие, необычные, но не единственные и неповторимые краски, подобных которым больше не найти во всей галактике. Слушай внимательно, потому что к «Туманности» не прилагается инструкция.
— Почему, если всё так сложно? — спросил Эзра.
— Потому, — назидательно ответил Эд, — что такова политика производителя. Они считают, что их красок достоин тот, кто сумеет разобраться, как ими пользоваться. Но по старой дружбе я избавлю тебя и твою подругу от необходимости гадать. Так вот — катализатор. Художник смешивает краски, как ему нужно, а потом добавляет в них катализатор. Несколько капель. После этого у него есть час. Через час действие катализатора прекратится, и краска снова станет обычной. При высыхании этот процесс происходит иначе, и уже нанесённая краска не теряет своих свойств. Запомнил?
— Ага, — сказал Эзра.
— Теперь мы можем закругляться? — напомнил о себе Кейнан.
— Ну, если вам наплевать, пойдёт ли впрок ваш подарок… — пожал плечами Эд.
— Я уверен, Сабина разберётся, — твёрдо сказал Кейнан. — Сколько мы должны?
Эд вздохнул, аккуратно и демонстративно неторопливо уложил контейнер в коробку, потом поднял голову, взглянул сначала на Кейнана, потом на Эзру, и вдруг сделал пару шагов назад, к стене. И сказал: — Вообще-то вы уже расплатились.