Это был странный хаос. В нем прослеживался порядок – исчезающий, разрушающийся порядок. Глазам хотелось этот порядок восстановить: выстроить бурелом, надставить обломанные стены, восстановить и ровно поставить разрушенные коряги. И тогда, казалось, возникло бы нечто грандиозное и прекрасное… Но воображение не могло справится с этой задачей – слишком сильно все поломалось, перемешалось и сгнило. Хаос оставался хаосом, несмотря на все потуги фантазии.
Верх гряды, поросшей колючим кустарником, был плоским, он шел вровень с плато, раскинувшимся над долиной. Перед тем, как выйти на гряду, путешественники пересекли ровную пустошь, почти лишенную растительности. Что-то на этой пустоши показалось странным, но она не удостоилась внимания, поскольку Приемыш обнаружил впереди нечто интересное:
– Смотрите, – заорал он, держа в руках коричневый диск, – там таких много! Есть расколотые – изнутри они белые, вот, смотрите.
– Ну-ка, – ответил Камнебой, – интересный камень.
Он чиркнул два осколка дисков друг о друга – О, как хорошо искры высекаются, лучше, чем из кремней.
– Смотри, а вот такой же прозрачный.
– А вон ребристое коричневое бревно из камня. Ух, какое тяжелое! Тоже белое на сколе.
– Давайте спустимся ниже, к тому каменному завалу.
– Смотрите, тут вся земля усеяна этими коричневыми кругами!
– Давайте еще спустимся, вон слева есть спуск!
Тут снизу раздался крик Приемыша, который спустился первым:
– Там змеи торчат из камня и шевелятся! Вон там!
Все собрались на крик.
– Нет, они не шевелятся, тебе померещилось, – сказал Камнебой. – Но лучше к ним не приближаться на всякий случай.
– Они скорее похожи на одеревеневшие лианы, – предположил Землевед. – А ну-ка, Остроглаз, швырни в них камнем. Вон в ту, справа.
Остроглаз не подкачал. Раздался резкий, не похожий ни на что звук, камень отскочил в сторону, и изогнутая «змея» закачалась, с нее посыпалась бурая труха.
– Да-а-а… Крепкая гадина… Я думаю, не живая, можно подойти, не укусит. Мы пойдем с Камнебоем, вы стойте здесь!
Камнебой с Землеведом осторожно подошли. На той «змее», с которой осыпалась труха от удара камнем, виднелись мелкие поперечные ребрышки. Землевед, помедлив, дотронулся до нее и тут же отдернул руку:
– Горячая! Точно не дерево… И не камень – он бы обломился от удара.
– А что еще есть на свете твердое, кроме дерева и камня? – спросил Камнебой. – Кость, разве что, или рог? Но это ни то, ни другое! Да, горячая, но терпеть можно. Дай-ка я попробую…
Камнебой уперся ногами и изо всех сил потянул на себя «змею». Та поддалась…
– Смотрите! Я согнул ее, она так и осталась согнутой – дерево всегда возвращается назад, если не ломается. А ну-ка, попробую я ее назад. О, пошла легче! Еще сюда, сильней! Поддается, гадина! Еще!
«Змея» обломилась. Все сбежались и стали изучать. Обломанный конец оказался серым, блестящим.
– Это что? Тяжелая, гадина. Точно не камень.
– Смотри сюда, блестит. А если здесь потереть?
Камнебой поскреб «змею» осколком коричневого диска – она и там заблестела.
– Не камень… Тяжелей камня и крепче – такой длинный камень сразу бы сломался. Да еще блестит. Такого не бывает. Курзыц, однако…
– Слушай, Камнебой, вот я ношу прозрачный курзыц два года, и он мне не вредит. А если мы возьмем этот прут с собой? А давай попробуем его выпрямить! Им же можно копать твердую землю, можно сделать тяжелое копье на крупного зверя. Если его правильно заточить, им можно долбить дерево.
– Сейчас! – Камнебой положил длинный прут на два камня изгибом вверх. – Держи крепче за конец! – ударил по изгибу тяжелым камнем. – Вот, уже лучше, положим так, повернем так – держи!
Вскоре длинный прут, будучи выпрямлен, превратился в мощное грозное орудие и был вручен Землеведу.
– Завтра вернемся сюда и сделаем каждому по такому же! – заявил Камнебой.
– Смотрите! – закричал Приемыш. – Он упал вон оттуда!
Сверху, где сходились ровные грани серой скалы, не хватало огромного куска. Из откола торчали такие же «змеи», на одной из которых висел такой же серый камень.
– Да, эта глыба свалилась оттуда. Кажется, недавно. Вот еще обломки. Свежий скол, он светлее старой скалы, – заключил Камнебой.
– Давайте спустимся ниже – там что-то интересное, – предложил Землевед.
Карабкаясь вниз по каменному бурелому, они добрались до плоского дна, заваленного обломками и покрытого кучами бурой трухи.