- Думаешь, я не понимаю этого? – Джон поднял на неё глаза. – Но и с тем, что сделал, я примириться не могу.
Несколько бесконечно долгих секунд она смотрела на него и вдруг крепко обняла.
- Сможешь, - прошептала Маргери, - ты всё сможешь, Джон Сноу.
Он уткнулся ей в грудь и стиснул зубы. Джон уже и не помнил, когда в последний раз кто-то так прижимал его к себе. Тонкие пальцы Маргери поглаживали его спину, зарывались в растрёпанные волосы, она шептала что-то ласковое и баюкала его как ребёнка. Джон подумал, что верно выглядит сейчас как расклеившийся нытик, но не мог заставить себя отстраниться. Слишком приятным и необходимым было сейчас это ощущение.
- Я тоже иногда плачу, - тихо сказала Маргери, - это не стыдно. Отворачиваюсь к стене, утыкаюсь носом в подушку и плачу, когда Фрида с Рутой засыпают. Знаю, что Лорас плакал в одиночной камере. А ведь он был очень сильным и благородным, несмотря на то, что… – Маргери осеклась, - в общем, это уже не важно.
- Утром я буду в порядке, - пообещал Джон, - а тебе лучше вернуться к себе. Уже поздно.
- Если хочешь, я могу побыть с тобой ещё немного, - улыбнулась она.
Теперь, когда Джон немного согрелся, то увидел происходящее в другом свете. И обнимать Маргери оказалось удивительно приятно. Она была тёплая, упругая и от неё пахло цветочным мылом.
Прежде, чем Джон успел ответить, Маргери, не расцепляя объятий, осторожно улеглась рядом, но под одеяло забираться не стала.
- Так лучше? – спросила она.
- Зачем ты делаешь это? – Джон заворочался, когда её ладонь скользнула под одеяло и легла на его плечо.
- Всем нам нужно чьё-то тепло, - Маргери пожала плечами и устроилась поудобнее, - зима уже пришла, ты сам сказал, - Джон не видел её лица, но готов был поклясться, что она улыбнулась.
Последний раз он засыпал в женских объятиях, когда жил среди одичалых. Тёплое дыхание Маргери на его груди, воскресило в памяти старые воспоминания. Теперь, казалось, что всё это случилось с ним в прошлой жизни. Хотя… если подумать, так оно и было. Джон закрыл глаза, и на миг ему почудилось, будто это Игритт прижимается к нему. Казалось, ещё чуть-чуть, и он услышит знакомое насмешливое “ничего ты не знаешь, Джон Сноу”.
- Спокойной ночи, - тихий голос Маргери прогнал призраков прошлого, - сегодня ни один кошмар тебя не достанет.
Мерное потрескивание дров в камине убаюкивало, и через какое-то время она и сама провалилась в чуткую дрёму, а когда открыла глаза, за окном уже обозначилась тонкая полоса рассвета.
Осторожно выкрутившись из объятий Джона, Маргери на цыпочках дошла до двери, но в последний момент вернулась, получше укрыла его одеялом, и только потом бесшумно выскользнула в коридор.
Фрида с дочерью ещё спали, и Маргери, никем не замеченная вернулась к себе в постель. Она забралась под одеяло, устроилась поудобнее, но сон не шёл. Заходя в спальню к Джону, она никак не ожидала увидеть того, что увидела. Она всего лишь делала то, что должна. То, чего хотели от неё бабушка и Петир. Что ж, ситуация сыграла ей на руку, по крайней мере, думала Маргери, ей удалось завладеть доверием Джона, вот только… рассказывать об этом бабушке, а уж, тем более, Мизинцу совсем не хотелось. “Я просто напишу, что мы очень душевно поговорили”, решила она.
***
Завтрак накрыли позже обычного. Большая часть гостей отсыпалась после вчерашних возлияний, и к столу спустились лишь ближе к обеду.
Столкнувшись с Джоном в гостиной, Маргери улыбнулась ему краешками губ.
- Доброе утро, милорд, - и уже тише добавила, - надеюсь, я не разбудила вас, когда уходила?
Джон покачал головой и тут же огляделся, боясь, что кто-то может их услышать.
- Нет, - ответил он, - у тебя найдется минутка?
- Ты так хочешь остаться со мной наедине или просто удираешь от неё? – Маргери кивнула в сторону приближающейся Нарисы.
- Я хочу поговорить. Через четверть часа в старой библиотеке.
Маргери кивнула.
Когда она явилась, Джон уже ждал её. Он расхаживал вдоль стеллажа, сцепив руки за спиной, и выглядел напряжённым. Маргери притворила за собой дверь и подошла к нему.
- О чём ты хотел поговорить? – спросила она, хотя и без того прекрасно знала ответ.
- Насчёт прошлой ночи, - было видно, что ему нелегко даётся этот разговор. – Пожалуйста, не говори никому.
- Я умею хранить чужие тайны, Джон, но ты, - она приблизилась ещё на один шаг, - должен найти в себе силы перевернуть страницу. Что сделано, то сделано.
- Я хотел сказать ещё кое-что, - он осторожно коснулся её руки, и Маргери в ответ легонько сжала его пальцы, - хотел поблагодарить тебя.
- Я не сделала ничего особенного, - она немного растеряно пожала плечами, - к тому же… мне и самой спокойнее, когда ты рядом. Ты хороший человек, Джон.
Он крепче сжал её ладонь и неосознанно потянулся навстречу. Её прозрачные голубые глаза вдруг потемнели, а на вечно бледном лице обозначился лёгкий румянец. Падающий сквозь мутное окно свет, путался в её волосах, и казалось, будто они светятся изнутри.
- Я рад, что ты здесь, - сказал Джон, но тут же осёкся, вспомнив, при каких обстоятельствах Маргери оказалась в Винтерфелле. – Прости, я не то имел в виду…
- Всё хорошо, - мягко сказала она. – Я тебя поняла.
Ему захотелось продлить этот момент, остаться здесь подольше, но там, за дверями ждали дела и гости, к тому же его долгое отсутствие могли счесть дурным тоном.
- И свалилась же мне на голову эта власть, - усмехнулся Джон, разглядывая обстановку, точно всё ещё не мог осознать, что он здесь полноправный хозяин.
- Другие бы на твоём месте не раздумывая отдали бы за такое полжизни, - улыбнулась Маргери. – Ты скоро привыкнешь. К тому же… кто, если не ты, изменит к лучшему жизнь северян?
- Санса такая же хозяйка Винтерфелла, как и я, - напомнил он.
- Да, но, скоро ей придётся выйти замуж и начать собственную жизнь, - Маргери пожала плечами. – Пройдёт время, воспоминания о Рамси затрутся, и ей захочется создать собственную семью. Это естественно для любой женщины.
- И для тебя?
- Мне как-то не очень везло с мужьями, - пошутила Маргери, - но теперь я последняя из Тиреллов, впрочем… я пока не думаю об этом.
***
После завтрака решено было отправиться на конную прогулку. Джон помнил, что при отце подобные развлечения устраивали регулярно, но он в них, как правило, не участвовал. Леди Кейтилин не считала приемлемым присутствие бастарда на глазах у гостей, а Нед в таких случаях сохранял нейтралитет, не желая занимать ту или иную сторону.
Мог ли тогда Эддард Старк вообразить себе, что настанет день, когда его бастард займёт место хозяина Винтерфелла. А леди Кейтилин? Что бы сказала она? Джон понимал, что нет смысла думать об этом, они мертвы, и он уже никогда не узнает, что бы они сказали, увидев всё это. Он даже не знал, есть ли жизнь за той гранью.
Зато северные лорды не видели в происходящем ничего противоестественного – в этих землях люди шли не за титулами, но за доблестью и силой, и они нашли своего предводителя. К Джону обращались так же, как когда-то к лорду Эддарду, смотрели на него с тем же уважением, и готовы были идти за ним, как когда-то пошли за Роббом Старком.
Ближе к вечеру, когда большая часть гостей замёрзла и проголодалась, сделали привал. Слуги развели костёр, на котором поджаривался подстреленный лордом Гловером олень; бойко сновали трое виночерпиев, подливая разогретое вино в стремительно пустеющие кубки; громко смеялись и переговаривались меж собой мужчины, сплетничали дамы… Маргери и Санса проводили время в обществе Нарисы и Делики, младшей дочери лорда Таррена. Юная леди Мандерли заговорщицким шёпотом хвасталась, что провела добрую половину дня в обществе Джона и то и дело мечтательно вздыхала.