Однако по выражению глаз Габриэллы он видел, что она ему не верит, и не винил ее в этом.
Следующие полчаса прошли в однообразном нудном ожидании. За это время Габриэлла тысячу раз тяжело вздохнула и столько же раз посмотрела на часы. Джош проверил свой сотовый телефон и увидел три новых сообщения в ящике речевой почты.
Два были от Малахая. Он спрашивал, как прошла встреча с Роллинзом, что удалось выяснить и когда они вернутся.
Последнее сообщение было от Рейчел, однако Джош толком не успел его прослушать. Объявили посадку на их рейс, поэтому он разобрал лишь обрывки фраз.
«Еще один провал в прошлое… Блэки и другой мужчина… в Риме… он был убит. Пожалуйста, Джош, подумайте над моим предложением. Пожалуйста».
Ее тревога показалась ему слишком знакомой, как и то, что она вела себя так, будто он был за нее в ответе.
«Но как такое возможно? Ведь мы познакомились всего три дня назад».
Перелет в Нью-Йорк прошел без каких-либо происшествий. Джош был рад тому, что Габриэлле удалось хоть ненадолго успокоиться и уснуть. День выдался долгим, и Райдер все время видел боль у нее в глазах.
«Если ты глядишь в глаза человека, которого фотографируешь, и вдруг случайно замечаешь в них невыносимые страдания, то не отворачивайся, — как-то раз сказал ему отец. — Важно видеть всю глубину горя. Ты сможешь осознать, почему никогда нельзя сдаваться и опускать руки, только тогда, когда поймешь, что кто-то может испытывать такую боль и по-прежнему работать, вести себя как обычно, пожимать тебе руку и говорить, что рад тебя видеть. Всегда есть еще один шанс, еще один день. Вот в чем главное чудо человеческого духа. Принимай боль, Джош, отдавай ей должное. Это единственный способ ее победить».
Лицо умирающего отца было таким же умиротворенным, каким сейчас лицо Габриэллы.
Райдер тоже попытался заснуть, но у него не выходила из головы мысль о том, что во всей этой загадке он упускал какой-то важный момент. Что-то его беспокоило. Но что?
Джош достал из сумки блокнот и ручку, записал числа, расшифрованные Роллинзом, — 1, 3, 4, 5 и 7 — и оставил «х» для того, которое не удалось разобрать. Даже если недостающей цифрой была двойка или шестерка, они все равно не выстраивались в логичную последовательность.
«Почему шесть камней пронумерованы именно так?»
У Джоша застучало в висках. Он ощутил первые признаки мигрени, сунул руку в карман за таблетками и нащупал сотовый телефон. Райдер был так занят проблемами Габриэллы, что у него даже не оставалось времени позвонить Рейчел, хотя ему и хотелось помочь ей разобраться с Гаррисоном Шоулсом и тем мужчиной в Риме.
Джош уставился в иллюминатор на иссиня-черное небо, совершенно черное, без какого-либо намека на цвет.
«Черный… имя человека, о котором говорила Рейчел.[9] Блэк? Нет. Блэки».
Это имя казалось Джошу знакомым, но он не мог вспомнить, где его слышал. Фотограф закрыл глаза, прислонился головой к иллюминатору и полностью очистил сознание. В его мозгу шевельнулось нечто совершенно неуловимое, подобное шепоту. Ему никак не удавалось за это ухватиться.
«Блэки?»
Теперь Джош уже не сомневался в том, что слышал это имя до того, как его произнесла Рейчел.
«Блэк? Блэки? Блэкпул? Блэкуэлл? Да. Точно, вот оно».
Джош был уверен в том, что он сам никогда не слышал этого имени, но оно было знакомо Перси Талмэджу. Титус Блэкуэлл по прозвищу Блэки был одним из членов клуба «Феникс». Именно он отправился в Рим, чтобы наблюдать за работой археолога, который был…
Все остальное хлынуло неудержимым потоком.
«Сестра Перси Эсме уехала в Рим. Она стала любовницей Блэки. Возможно ли, что Рейчел вспоминает жизнь Эсме? Вдруг именно она была сестрой Перси?»
Внезапно все встало на свои места. Вихрь красок и форм затих, превратившись в узнаваемые образы.
— В чем дело? — вдруг услышал он встревоженный голос Габриэллы.
— Я полагал, ты спишь.
— Я проснулась несколько минут назад. У тебя такой вид, будто ты увидел привидение.
— Скажи, можно ли предположить, что гробницу уже вскрывали сто лет назад?
— Это абсолютно исключено.
— А если в нее проникли через тот подземный ход, на который наткнулся я?
— Нет, он тоже оставался нетронутым. Мы обязательно обнаружили бы какие-нибудь свидетельства того, что кто-то нас опередил.
— Ну а что насчет шкатулки с камнями? Возможно ли, что ее уже открывали?
— Но как? Ведь гробница была запечатана! Нет шкатулка была наглухо закрыта. Ее не открывали тысячу лет.
Других вариантов не было, особенно если Роллинз оказался прав относительно количества камней.