Все это великолепие на местном наречии называлось "итсутанг" - сезонный шторм, вполне обычное явление в этих широтах. Они всегда налетали внезапно и порой затягивались весьма надолго - каприз ветров и течений, сталкивающихся в лабиринте между островами Тэй Анга. Правда, они начинались обычно ближе к концу лета, то есть - децим через шесть-семь. Несомненно, в Риогиру планировали закончить кампанию до сезона итсутангов. Но шторм налетел слишком рано - бывает и такое. Н-да, вот они, пресловутые теория и практика... Неважно, какие планы составляет командование в Штабе - мимолетная прихоть великого Бога-Дракона Риото разрушит любой из них.
Иджиме отвернулась от окна и скривилась, выдав раздражение. Здесь, на аэродроме Кайши, такой роскоши, как отдельные каюты, предусмотрено не было. Казармы представляли собой деревянные строения, длинные, узкие и приземистые, с крышей, покрытой местной глиняной черепицей. Несмотря на это, кое-где крыша протекала, и капли воды падали в подставленные лоханки. Когда ливень расходился особенно, капли преврашались в тонкие струйки. Двадцать коек были поставлены в два ряда вдоль стен. Полотняные перегородки огораживали "личные комнаты" Миями Митсури и еще нескольких офицеров.
Все пилоты на Кайши были старыми знакомыми - из состава авиагрупп "Аранами", "Хоноямы", "Майтори" и "Хайятори", четырех авианосцев соединения "Дзинкай". Командование, очевидно, беспокоилось о сохранении секретности и старалось ограничить контакты пилотов "особой учебной группы" с внешним миром. Еще до того, как они покинули Айто, все получили дополнительное строгое внушение: ни слова о "Дзинкай". Никому.
Двадцать коек были заняты девушками-пилотами; мужчин было, разумеется, больше - они занимали четыре такие же казармы. Кайши оказался довольно большим аэродромом. С Джангара сюда перебросили тридцать "Раймеев" модели 328 - близнецов тех машин, которые Иджиме и остальные освоили на Айто - и столько же старых пикирующих бомбардировщиков "Дайбингу". Машины ждали в неплохо оборудованных ангарах, механики - в основном, агинаррийцы, неплохо знали свое дело. Четыре взлетные полосы были, правда, не бетонированными, а крытыми брусчаткой - этим они напоминали палубы авианосцев. Дожди не могли вывести из строя взлетные полосы, как было на грунтовых аэродромах, но что толку, если о полетах нечего и мечтать, пока великий Риото не сменит гнев на милость?
- Это Кейдзи ворчал, что ему надоело в воздухе, - посетовала Иджиме, вспомнив, как жаловался братец, пока они летели на Тэй Дженг. - Вот, Бог-Дракон к нему прислушался. Надеюсь, он теперь доволен.
- Хм? - Аюми оторвалась от игровой доски. Судя по раздосадованному выражению на ее круглом лице, напарница уже не надеялась выправить положение.
- Ничего, - отмахнулась Иджиме. - Не обращай на меня внимания. Жалуюсь на судьбу.
- Да уж... - протянула Синэ Тейширо с кровати напротив. - Я не за этим летела в такую глушь. Торчать безвылазно в комнате я могла бы и дома.
Иджиме воздержалась от едкого комментария в духе: "А зачем ты летела? Парней тоже хватало у тебя дома". Они почему-то с самого первого дня невзлюбили друг дружку; то, что Синэ увивалась за Кейдзи, у которого была невеста в Кинто, симпатий к ней у Иджиме не прибавило. Хотя, конечно, братец сам тот еще, кхм... В общем, Иджиме прикусила губу и промолчала - ни к чему накалять обстановку, в казарме и так повисло такое напряжение, что, казалось, вот-вот заискрит сам воздух. Три дня вынужденного безделья - итсутанг, как по специальному приглашению, налетел в ночь после того, как они прибыли на остров - успели взвинтить всех. Все хотели летать и сражаться, а не сидеть по казармам, слушая, как снаружи грохочет и завывает. Разумеется, Митсури и другие офицеры старали занимать подчиненных хоть какой-то работой, но правда заключалась в том, что пилотам нечего было делать на Кайши, пока погода не наладится. И все постоянно выглядывали в окошки - не появится ли просвет в клокочущей черной массе туч.