— Вот они и явились, — мрачно улыбнулся он. — Не отвечать, капитан Трайон. Их слишком много, мы только выдадим себя.
Еще один залп, на этот раз направленный точнее. Снаряды упали в воду недалеко от горящего авианосца. Это становилось по-настоящему опасно; к счастью, люди уже успели покинуть обреченный корабль. Дэвиан кивнул:
— Уходим. Здесь нам нечего больше делать.
По сигналу с «Азалин» эсминец, державшийся неподалеку от «Теофарис», одну за другой выстрелил в воду четыре торпеды. Полминуты ожидания — и стена воды целиком заслонила авианосец. Когда водяные столбы опали, стало видно, что «Теофарис» быстро кренится на левый борт. Агинаррийцы дали еще один залп, потом еще — мимо. Ночь скрыла ксаль-риумцев.
Когда стрельба прекратилась, капитан Трайон первым нарушил мрачное молчание.
— Не могу избавиться от чувства, будто мы бежим от врага, — хмуро сказал он. — Проклятье! Ксаль-риумцы не отступают! — в голосе капитана была злость и унижение, и Дэвиан чувствовал то же самое.
— У нас еще будет шанс отомстить, господа, — сухо сказал он. — Скоро.
Амадин Ролан устало откинулся на койке. Кубрик был рассчитан на двадцать человек, и он, как и вчера, был заполнен целиком. Но вчера Ролан знал каждого из парней, занимавших койки. Сегодня он узнавал не больше половины. Другие были пилотами с «Теофарис». Их авианосец слишком пострадал, чтобы можно было садиться на его палубу, пилотам пришлось сажать самолеты на «Тар» или «Велиону». Машины отправляли в ангар, а лишние остались прямо на палубе. Впрочем, лишних было немного, после боя авиагруппа «Тамарии» сильно сократилась в числе. Из пилотов «Теофарис» тоже уцелело не больше половины.
Амадину повезло — его подобрали и вернули на авианосец. Он не получил ни царапины, а спасательный жилет позволил продержаться в теплой воде, пока его не обнаружила одна из лодок. Да, лейтенант Ролан мог чувствовать себя счастливчиком. Не всем так повезло. Многие погибли, защищая авианосец, другие — во время контратаки, организованной префектом Каррелом. Вернувшиеся говорили, что разбомбили один из авианосцев северян, возможно — даже пустили на дно. Это отчасти подсластило горечь поражения, а в том, что бой был проигран Империей, сомнений не осталось уже ни у кого. Северяне оказались просто лучше подготовлены к войне.
«Это тебе не ивирцы, — со злой иронией подумал Амадин Ролан. — Мы привыкли к легким победам, вот и нарвались…»
Его напарник, Феран Кайрен, все же успел выпрыгнуть с парашютом. Это спасло гайонцу жизнь, но он был тяжело ранен. Врачи не знали, переживет ли Феран эту ночь, и даже если выживет, полеты для него закончились надолго — тяжелая пуля попала в левую ногу и перебила кость. Возможно, он уже никогда не сможет ходить по-нормальному. Амадин вздохнул. Он вспомнил праздничное настроение, царившее на «Тамарии» после побед над ивирцами. Сейчас на корабле была совсем иная атмосфера. Сейчас ликует враг…
Ниора Сетано бросила на стол очередные бумаги. Доклад с Тэй Анга, само собой. От вице-адмирала Такэми. Тот был искренне доволен, и большинство офицеров в Тсубэ разделяло это настроение. Когда пришли подробности о бое, по базе быстро распространилось торжество. Даже Масахиро Оми казался захваченным общей эйфорией. Еще бы — неожиданное сражение закончилось явной победой Объединенного Флота. Коварное нападение восточников отбито, контрудар обратил врага в беспорядочное отступление, немногим отличающееся от панического бегства. Ксаль-риумцы и восточники потеряли, по первым прикидкам, не меньше трех линейных кораблей, четыре или пять крейсеров, три авианосца — у агинаррийцев же не потоплен ни один корабль, и лишь немногие повреждены. Чем не повод для торжества?
Не то, чтобы обошлось совсем без потерь. «Юмикари» серьезно поврежден и надолго выбыл из строя — неприятный удар в первый же день надвигающейся войны. Соединение «Сэнкай» потеряло почти семьдесят самолетов с экипажами, Первый Ударный Флот — сорок. Не так мало, чтобы не заметить. Резервы есть, погибшие пилоты будут заменены, и все же… Ниора прикусила губу, как в детстве, когда нервничала. Раздражающая привычка, от которой она до сих пор не избавилась.
Итак, восточники и ксаль-риумцы отступают. Объединенный Флот защитил Тэй Анг. Превосходно. Победа в битве — еще лучше. Да, было предостаточно оснований торжествовать. Но Ниора Сетано не чувствовала торжества — только усталость и тревогу. Первая битва выиграна. Что дальше?