Больше ему все равно ничего не оставалось.
Он снова сосредоточился на экране, отключил режим ожидания и продолжил диктовать;
- Единственный способ, каким я могу спасти Галена, - это отправиться на Талгарт самому. Я буду там примерно тогда же, когда ты получишь это послание. - Он помолчал: говорить дальше ему не хотелось, ибо он молил сохранить жизнь человеку, которого ненавидел более любого другого. - Ты должна открыть все Семиону, чего бы это ни стоило мне или тебе. Слишком многое зависит сейчас от нас двоих - только он может мобилизовать приписанный к Нарбону флот и тем попытаться остановить то, что должно последовать за его убийством: смерть троих наследников является лишь частью должарианских планов. Это единственный способ для нас опрокинуть планы Эсабиана прежде, чем они начнут претворяться в жизнь. Мне удалось приготовить Властелину Должара несколько неприятных сюрпризов - у нас еще есть шанс победить.
Он замолчал и посмотрел на голографический портрет Сары, стоявший на столе: ясные зеленые глаза под короной рыже-золотых волос, безупречные черты и едва заметная улыбка, играющая в уголках губ. Он понимал, что никогда больше не увидит ее.
- Если я успею на Талгарт вовремя и смогу увезти Галена, я свяжусь с тобой. - Он конвульсивно сглотнул и нажал клавишу отправления, выждал мгновение и набрал последнюю команду: "Исполнить". Экран опустел.
Он резко встал, опрокинув кресло, и вышел из кабинета, прихватив стоявший у двери чемодан. У выхода из квартиры он в последний раз огляделся на привычную элегантную, невызывающую, но богатую обстановку, которой, скорее всего, никогда больше не насладится, и отпер дверь.
- Собрался в отпуск, да, Эгиос? Похолодев, с легким чувством тошноты, Керульд резко отвернулся от иллюминатора, за которым стремительно удалялась планета. Он не регистрировался под настоящим именем, тем более не называл своей должности. Этих двоих он тоже не знал.
Он посмотрел в обе стороны по коридору - никого больше. Они хорошо рассчитали момент. Один из них поднял руку и направил ему в лицо матовый черный цилиндр.
Последовал негромкий щелчок, и Мартин Керульд успел еще понять, что его не убивают, прежде чем струя газа отключила его сознание.
НАРБОН
Сара Дармара Таратен смотрела через весь парк на древний, потемневший от времени каменный дворец, в котором ей пришлось жить против воли восемь лет. Золотые черепицы кровли сияли тысячами отражений заходящего солнца, но красота её не трогала. Вид дворца пробуждал в её груди только злобу и страх, бывшие на протяжении всех этих восьми лет её постоянными спутниками. Она прошлась взглядам по островерхим окнам: никого не видно. Никакой паники, ничего подозрительного.
Впрочем, ничего такого она и не ожидала. Как ни странно, устроить все оказалось до смешного просто, стоило только Мартину Керульду установить необходимые контакты, так что она не думала, чтобы все пошло наперекосяк. Верит ли она в это? Нет. Слишком это похоже на Семиона: играть до самого последнего момента, и только тогда с обычной своей холодной улыбкой раскрыть их всех...
Она заставила себя не убыстрять шага по тропинке, ведущей к дому. Чистый, ослепительно белый гравий хрустел под ногами. Страх усилился до тошноты, но она не изменила выражения лица и сдерживала свой шаг.
"Потерпи. Скоро ты будешь с Галеном".
От одного этого имени напряжение её уменьшилось, как от самой мощной мантры. Гален. Гален бан-Аркад, второй сын Панарха Тысячи Солнц, без пяти минут лит-Аркад, наследник Изумрудного трона. Гален всегда, не задавая вопросов, знал настроение окружавших его людей, и, где бы он ни был, поблизости играла музыка. Когда он читал стихи, слушателю открывались пусть даже ненадолго - покой и гармония Вселенной. Жизнь рядом с Галеном означала мир, красоту, радость.
"Восемь лет жизни заложницей ради покорности Галена".
Подходя к дому, она неохотно, но смирила свой гнев. Она медленно прошла мимо привратника и наконец-то смогла не обратить внимания на похотливый взгляд этой жалкой твари, проводивший её в дом.
Из спальни навстречу ей выпорхнула молоденькая горничная. Одного взгляда на её лицо Саре было достаточно, чтобы понять: что-то случилось. Тревога вновь вспыхнула в ней с новой силой.
- Леди Сара, - прошептала девушка. - Вам пришло послание.
Сара кивнула и ступила в прихожую; во рту и в горле пересохло настолько, что она боялась ответить, не закашлявшись. Она дернулась было в сторону покоев Семиона, чтобы стереть послание из памяти записывающих автоматов, которыми был полон дом, - необходимый для этого код она похитила несколько месяцев назад, - но передумала и остановилась. "Уже нет смысла об этом беспокоиться... если он знает, это пустая трата времени, а если нет то не узнает никогда".
Сохраняя внешнее спокойствие, она заперла за собой дверь своих покоев, потом открыла маленькую дверку - за ней не было ничего, кроме экрана связи и кресла.
Сара села и набрала код; нетерпение её достигло предела в неизбежную паузу, пока экран не осветился и на нем не возникло лицо Мартина Керульда.
Ее тревога превратилась в ужас, когда она увидела его обычно безупречно расчесанные волосы всклокоченными и сбитыми набок, капли пота на лице, усталость и страх в покрасневших глазах. До сих пор она видела его только холеным джентльменом, иронично потешающимся над причудами жизни. Он всегда владел собой.
Заговорив, он протянул руку, словно пытаясь коснуться ее. Хотя она понимала, что послание записано и отправлено несколько дней назад с непостижимого разуму расстояния, жест этот дал ей ощущение сиюминутности происходящего.
- Сара... Надеюсь, это попадет к тебе, пока еще не поздно. Семион будет нужен нам живым. Я лгал... все это далеко не ограничивается убийством Семиона... мы бездумно поддержали обширный заговор против всей панархии. Нас использовал, обманул и предал Джеррод Эсабиан Должарианский. - Голос его зазвучал зловеще, выплевывая эти гортанные звуки.
Он наверняка ожидал от Сары, что она знает и ненавидит это имя, и какое-то слабое воспоминание шевельнулось в глубине её памяти, но так и не всплыло на поверхность, а Керульд уже продолжал. Она не знала, будет ли у нее время проиграть послание еще раз. Она должна слушать сейчас.