Брендон почти не реагировал на присутствие чужих существ. Остальные просто игнорировали их, хотя явно избегали любого прикосновения.
Отряд шагал по широкой тропе к беседке. По обе стороны от них возвышались массивные стволы деревьев обхватов в двадцать, не меньше; стоявшему у основания ствола трудно было разглядеть верхушку, даже запрокинув голову. Первые футов сто стволы были лишены ветвей, так что тропа, казалось, шла меж двух величественных колоннад.
Ивард сбавил шаг и восхищенно оглядывался по сторонам.
— Я и не знал, что деревья могут быть такими большими, — прошептал он Грейвинг, когда та поравнялась с ним.
Грейвинг задрала голову посмотреть на далекие просветы неба в густой листве.
— Мы никогда не будем чувствовать себя здесь как дома, правда?
— Дома? — Ивард скривил рот. — Дом на Дисе...
«А если кто-нибудь вдруг застрелит этого капитана, и главным станет Локри? Или кто-то еще хуже?»
Вслух Грейвинг не сказала ничего. Для нее домом было то место, где она родилась. И ничего больше. Дом в том смысле, в каком имел в виду Ивард... что ж, для нее этого больше просто не было. Просто слово вроде, например, «правосудия», которое можно к месту употребить.
Возможно, Ивард каким-то образом догадался, о чем она думает, или ему просто надоело идти рядом с ней. Он ринулся вперед, крутя головой во все стороны так, что едва не споткнулся на неровной тропе.
Монтроз тоже оглядывался по сторонам с интересом и немножко со страхом. В противоположность ему Локри шагал впереди так, словно окружающее его ни капельки не интересовало. Перед ним шли отдельной от остальных группой капитан и оба эйя.
— Эти деревья посажены здесь первыми поселенцами. Говорят, некоторые из них привезены саженцами с Утерянной Земли.
— Если у деревьев есть память, — подал голос Монтроз, — эти — единственные живые существа в Тысяче Солнц, которые помнят еще свет солнца колыбели человечества.
Локри, нахмурившись, посмотрел на Брендона, но промолчал. Вийя не оглядывалась.
Дальше они шли молча. Правильные ряды деревьев по сторонам с разбросанными под ними кустами и редкими яркими пятнами цветов производили мирное впечатление. После пяти дней, проведенных в искусственной, тщательно сбалансированной атмосфере корабля, лесные запахи казались особенно острыми, возбуждающими.
Монтроз вдруг чихнул и улыбнулся в ответ на смех Иварда.
— Такое уж везение, — сказал он. — Вот мы приземлились на самой похожей на Землю планете, и у меня сразу насморк.
У Грейвинг тоже начинало закладывать нос, но она еще ощущала, как пахнут упругий мох под ногами и цветы по сторонам от тропы. Интересно, на что это похоже: всегда жить среди таких запахов?
«Если на утерянной Земле пахло вот так, зачем же они с нее бежали?»
Она посмотрела на Крисарха. Он не смотрел по сторонам; напротив, взгляд его был прикован к лучемету, который выдал ему Монтроз. Грейвинг нашла это странным: такой же лучемет, как и у нее — старый, исцарапанный, но во всех остальных отношениях вполне исправный «Догстар LVI», самое, пожалуй, распространенное в Тысяче Солнц плазменное оружие для ближнего боя.
Она опустила взгляд на собственный лучемет. Рукоятки его покрыты были неровным, чешуйчатым составом, в паре мест протершимся до металла. Курок, отполированный от долгого использования, блестел серебром, зато матовое покрытие ребристого кожуха излучателя было без единого пятнышка. «Идеальное рифтерское оружие, — подумала она. — Все жизненно важные детали работают безотказно, а внешность... Интересно, заметил ли он это».
И еще интересно, испытывает ли он то же чувство нереальности происходящего, что и она. Возможно, он играл здесь в детстве; может, собирал своих чистеньких дружков в армию. Морская пехота против Шиидры — как в свое время Грейвинг и её сверстники, пока им не исполнилось десять лет и их не послали в забой.
Или, может, они играли во флотских капитанов, сражающихся с рифтерами?
А теперь он ведет шайку вооруженных рифтеров во дворец, где родился. Она зажмурилась: все происходящее до странности напоминало головидео. Ничего уже не казалось ей реальным: она понимала, что, когда они улетят отсюда — если улетят, — она никогда не поверит до конца в то, что и правда ступала на землю Мандалы.
На лимонно-желтом небе показались первые звезды. Впереди белела на фоне темных холмов беседка. Кружевные решетки в проемах бросали внутрь причудливые тени.
Они осторожно приблизились к беседке, и она оказалась пуста. Внутри было пыльно, пол загажен птицами. Под крышей гулко ворковали голуби.
Локри оглядывался по сторонам, в первый раз с момента посадки выказывая признаки интереса.
— Этими туннелями часто пользуются? И кого мы встретим там, внизу?
— Об их существовании известно лишь немногим, — ответил Брендон. — Их нет на планах, что меня успокаивает. Вся система действует автоматически: скажем, кто-то собрался на пикник — так вот, они могут прилететь или приехать верхом, а вся провизия уже ждет их здесь. — Он огляделся по сторонам, прищурившись, высматривая что-то. — Мы с Галеном все искали самые старые, такие, чтобы в них не было транспорта. Отец показал нам несколько таких, когда мы были маленькими. Когда мы потом провели его в другой, который нашли сами — он выходил в Малый Дворец, — он сказал, что почти не помнит такого, или его мать показала его ему в детстве. — Он улыбнулся, вспоминая. — Мне кажется, это было что-то вроде семейной традиции.
— А я-то думал, это у рифтеров семейная традиция искать всякие норы, — заметил Локри.
Брендон кивнул, не прекращая шарить пальцами по доскам обшивки, потом одобрительно хмыкнул, найдя пульт управления у основания одной из стоек. Локри и Ивард оказались вдруг в круге света восьми футов диаметром. Прогудел негромкий звонок. Оба поспешно попятились из круга; спустя секунду пол плавно поднялся и ушел в потолок, а его место заняла такая же круглая платформа.
Брендон жестом скомандовал всем занять место в кругу. Когда все стали на платформу, он нажал кнопку, и она все так же бесшумно опустилась.
Они оказались на возвышении в центре просторной комнаты. Бетонные стены потемнели от времени, в помещении слегка пахло сыростью. По одну сторону от возвышения вел вниз лестничный марш; с другой стороны с него спускался на пол пологий пандус — судя по всему, для автоматических погрузчиков, хотя самих машин нигде не было видно. От основания лестницы уходил в темноту туннель, на полу которого тускло поблескивали две параллельных металлических полосы.
Они спустились по лестнице. Брендон подошел к расположенному у входа в туннель пульту управления, включил его и набрал личный код. На пульте мигнул едва заметный луч света — датчик сканировал его сетчатку; Грейвинг заметила, как Локри, оскалившись, отступил назад, подальше от пульта.
— Идентификация личности завершена. Добро пожаловать, Крисарх Брендон.
При звуке механического, бесстрастного голоса компьютера пальцы Иварда крепче сжали рукоять лучемета. Эйя не шевелились; Вийя смотрела на все это без интереса.
— Состояние оборонительных систем — местных и планетарных?
— Местные пассивные системы исправны, за небольшими исключениями; наблюдательные и ударные системы в данный момент не задействованы. Планетарные пассивные системы исправны, за небольшими исключениями; наблюдательные и ударные системы в данный момент не задействованы.
Брендон помолчал, вглядываясь в пульт. Остальные молча ждали: Локри со своей обычной капризной ухмылкой, Грейвйнг — напряженно.
Выходит, все так и есть, Артелион захвачен.
— Отменить наблюдение за этим сектором — внешнее и внутреннее. Удалить уже записанные изображения, — быстро произнес Брендон.
— Отменено. Удалено.
Он повернулся к рифтерам.
— Системы продолжают сбор информации, но компьютеры, которые должны обрабатывать ее, отключены. Я сделал так, что нас не засекут, даже если систему снова включат.
Он вернулся к пульту.
— Находится ли мой отец в резиденции?