- Хорошо, что ты не тревожишься о том, что далеко. Но разве такое для тебя возможно?
- Нет, - ответил я и посмотрел на свои руки. - Я знаю, ты не одобряешь то, чем я занимаюсь. И я не уверен, одобряю ли это сам.
- Я уже тебе говорил, Владимир, убивать людей за деньги - малоподходящий способ зарабатывать себе на жизнь.
- Но, Нойш-па, я их так ненавижу. Когда-то я был одним из них, а потом подумал, что время все изменило, но это не так. Ненависть никуда не ушла. Всякий раз, когда я прихожу тебя навестить, я вижу отвратительный мусор на улицах, людей, потерявших зрение, или больных, чьи болезни можно вылечить при помощи простейших заклинаний, или людей, не знающих, как написать собственное имя, - я ненавижу тех, кто их такими сделал. И я не хочу все исправить, как Коти. У меня одно желание: убивать.
- У тебя есть друзья, Владимир?
- Хм-м? Да, конечно, есть. А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?
- Кто твои друзья?
- Ну, среди них... О, я понимаю. Да, все они драгейриане. Но они другие.
- В самом деле?
- Я не знаю, Нойш-па. Правда не знаю. Я понимаю, о чем ты говоришь, но почему я до сих пор не могу излечиться от ненависти?
- Ненависть - это часть жизни, Владимир. Если ты не умеешь ненавидеть, не сможешь и любить. Но нельзя позволить ненависти к эльфам взять над тобой верх. Так нельзя жить.
- Я знаю, но... - Я замолчал, когда Амбруш с громким мяуканьем запрыгнул на колени Нойш-па.
Нойш-па нахмурился и прислушался к своему другу.
- Что случилось? - спросил я.
- Посиди тихо, Владимир. Я не знаю.
Лойош вернулся ко мне на плечо. Нойш-па встал и вышел в переднюю часть магазина. Я уже собрался последовать за ним, когда он вернулся с листом белого пергамента. Дед взял птичье перо, опустил его в чернильницу и несколькими быстрыми движениями нарисовал скошенный прямоугольник. Потом еще раз обмакнул перо в чернила и изобразил небрежные символы по углам. Я их не узнал.
- Что такое?
- Не сейчас, Владимир. Вот, держи. - Он протянул маленький серебряный кинжал. - Разрежь левую ладонь. - Я молча подчинился, сделав разрез рядом с маленьким белым шрамом, полученным всего два дня назад. Потекла кровь. Теперь собери немного крови в правую руку. - Я выполнил и это требование. Обрызгай бумагу. - Он держал лист в трех футах от меня.
Я встряхнул правой рукой, и на белой бумаге появился диковинный рисунок, состоящий из алых точек. Дед кинул мне чистый кусок ткани, чтобы я забинтовал руку. Я так и сделал, сотворив простейшее заклинание, чтобы остановить кровь и ускорить заживление. Уже не в первый раз я пожалел, что не озаботился изучением лечебной магии.
Нойш-па изучил красные точки на листе, а потом сказал:
- Снаружи, возле двери, стоит человек. Он ждет, когда ты выйдешь, чтобы тебя убить.
- Понятно. Все? Хорошо.
- Ты знаешь, где задняя дверь.
- Да, но ею воспользуется Лойош. Мы решим проблему по-другому.
Он взглянул на меня покрытыми пленкой глазами.
- Ладно, Владимир. Только не отвлекайся на тени. Концентрируйся на главной цели.
- Постараюсь, - ответил я, вставая и вытаскивая рапиру. - Я знаю, как заставить тени исчезнуть.
УРОК ТРИНАДЦАТЫЙ
ПРОДВИНУТОЕ УМЕНИЕ ВЫЖИВАТЬ
- Ладно, Лойош. Ты знаешь, что делать.
- А как насчет Ротсы?
- На всякий случай она может подождать со мной.
Мы вернулись в заднюю комнату, прошли мимо кухни, и я выпустил Лойоша, а сам вернулся и встал возле двери с рапирой в руке. Ротса опустилась мне на плечо. Она была тяжелее Лойоша, но я уже привык.
- Я не вижу его, босс.
- Не торопись, дружище. Там есть где спрятаться...
- Нашел!
- Покажи мне. Хм-м. Не узнаю.
- Как разыграем партию?
- Он тебя видел?
- Нет.
- Хорошо. На крыльце три ступеньки, я сразу сверну налево, чтобы увести его в сторону от магазина. Пусть он ко мне приблизится. Когда начнет движение, ты его атакуешь, а я к тебе присоединюсь.
- Понял.
Я убрал рапиру в ножны, поскольку не собирался ею пользоваться сразу, и поцеловал на прощание деда. Он еще раз попросил меня быть осторожным. Выйдя на крыльцо, я сделал вид, что осматриваюсь, потом свернул налево.
- Он следует за тобой.
- Хорошо.
Я оглядел улицу в поисках места, где было бы достаточно народа, но не слишком много. Примерно через двести ярдов я нашел то, что нужно. Я замедлил шаг, проверил пути отхода, после чего остановился перед палаткой, где продавали фрукты, и выбрал апельсин. Потом я опустил руку в кошелек за монетой.
- Он идет, босс.
Я заплатил за апельсин, вытащил из-за пояса кинжал, разрезал апельсин пополам и зажал оружие в ладони, всем своим видом показывая, что убрал его за пояс. Потом я начал высасывать одну из половинок.
- Он у тебя за спиной, идет между двумя людьми. Они не с ним, так что не беспокойся. Он приближается. Достает оружие... сейчас!
Я повернулся и швырнул в убийцу апельсин. Одновременно Лойош ударил его по руке с кинжалом, а Ротса метнулась вперед и попыталась когтями вцепиться в лицо. Он отступил назад и уронил оружие. Лойош вынудил его повернуться, и я по рукоять вонзил кинжал ему в спину. Он закричал и упал на колени. Я вытащил другой кинжал, перерезал ему горло и уронил кинжал в грязь. Теперь он уже не мог кричать, но этим с большим энтузиазмом занялись прохожие.
Я обогнул фруктовую палатку, стараясь не смотреть никому в глаза, а затем проскользнул между двумя зданиями, где ко мне присоединились Лойош и Ротса. Мы пересекли несколько улиц и зашли в таверну, где я нашел воду, чтобы смыть кровь с рук. Ненавижу, когда у меня липкие руки.
Потом мы вновь оказались на улицах Южной Адриланки, где стаи молодых парней подпирали спинами стены домов и пялились на прохожих, а продавцы перекусывали прямо у входов в лавки. Обычно они поглощали длинные ломти хлеба, которые макали в деревянные миски, наполненные чем-то вязким. Между коленями каждый зажимал бутылку. Когда я начал расслабляться, поскольку не слышал за спиной шума погони, у меня возникло ощущение неясной тревоги. Однако я никак не мог понять, в чем дело.
- Что происходит, Лойош?
- Я не уверен, босс. Нечто трудноуловимое.
Я продолжал идти в сторону штаба Келли. Мимо проходили группы выходцев с Востока, в каждой не менее дюжины человек. На лицах читалась странная смесь решимости, уверенности и страха. Нет, скорее не страха, а тревоги. У двоих я заметил самодельные пики, еще один вооружился большим кухонным ножом, однако остальные шли с пустыми руками. Интересно, что они собираются делать? Сердце в груди забилось быстрее. Меня охватило возбуждение, которое соответствовало общему настроению.