- Разве эльфам знакомо Искусство? - спросил он.
- Маролан очень необычный драгейрианин, - ответил я. Когда Нойш-па окончательно пришел в себя, мы вместе подошли к дверям, которые распахнулись, словно приглашая нас войти. Нойш-па посмотрел на меня, но ничего не сказал. Леди Телдра вежливо поклонилась нам и сказала:
- Лорд Владимир, для нас большое облегчение узнать, что вы живы и здоровы, и мы ряды, что вы останетесь у нас погостить. А о вас, сэр, нам столько рассказывал ваш внук, который вас очень высоко ценит. Мы не могли и надеяться, что вы когда-нибудь окажете нам честь своим присутствием. Мы очень рады вас видеть, хотя и сожалеем, что внешние трудности вынудили вас совершить это путешествие. Добро пожаловать. Меня зовут Телдра.
Не следует забывать, что она из Дома Исолы.
Нойш-па несколько мгновений молча смотрел на нее, а потом его лицо осветила широкая улыбка.
- Вы мне нравитесь, - ответил он.
Впервые за все время мне показалось, что леди Телдра тронута.
Она повела нас внутрь замка.
- Лорд Маролан попросил, чтобы вы подождали его в библиотеке, - сказала она. - Пожалуйста, следуйте за мной.
Казалось, Нойш-па восхищался Черным Замком, когда мы шли по мраморным залам и широким лестницам. Амбруш тоже с интересом вертел головой, словно пытался запомнить пути отступления. Я видел, как Нойш-па дал себе слово позднее внимательно изучить скульптуры, картины и псиграфии, мимо которых мы проходили. Леди Телдра с удовольствием остановилась бы и рассказала о каждом произведении искусства, их истории и биографии художников, но я устал, и мне ужасно хотелось присесть.
Библиотека Маролана являлась целым комплексом комнат, поэтому леди Телдра указала нам, в какой именно следует подождать Маролана:
- Я думаю, вам будет интересно узнать, что книги здесь расставлены не по предметам или названиям, а прежде всего по Домам, к которым принадлежат авторы. Тем самым вы можете многое понять не только о хозяине замка, но обо всех драгейрианах.
Мы ждали Маролана в самой большой комнате, где, естественно, представлены книги, написанные драконлордами.
Не успели мы сесть, а леди Телдра разлить вино, как вошел Маролан. Мы оба встали и поклонились, но он жестом предложил садиться. Маролан низко поклонился моему деду, а когда он выпрямился, Лойош уже усаживался ему на плечо. Ротса подлетела к Амбрушу, который на нее зашипел, а потом позволил себя лизнуть, что меня изрядно удивило. Мы снова все уселись, леди Телдра налило вино Маролану, но первый бокал предложила Нойш-па.
- От имени моего деда, Маролан, я благодарю тебя. Мы...
- Не будем об этом, - сказал Маролан. - Конечно, вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете. Вы знаете, что случилось с Коти?
Моя рука с бокалом застыла в воздухе, потом я аккуратно поставил его на стол.
- Скажи.
- Ее вновь арестовали. На сей раз по прямому приказу Императрицы. Ее обвиняют в измене Империи. Влад, ей грозит казнь.
УРОК ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ
ОСНОВЫ ПРЕДАТЕЛЬСТВА
Я чувствовал, что дед не сводит с меня глаз, но сам не смотрел в его сторону.
- Дата суда назначена? - спросил я.
- Нет. Зарика говорит, что будет ждать, пока не закончатся все неприятности.
- Неприятности? Она это так называет?
- Да.
- Понятно. Норатар что-нибудь предприняла?
- Нет еще. Она командует войсками. Норатар говорит...
- Командует войсками? В городе?
- Нет, готовит флот для вторжения на Гринери.
- Ах вот оно что. Это большое облегчение.
- Почему?
Я покачал головой. Объяснить будет совсем не просто.
- Что тебе известно о событиях последних дней?
Маролан пожал плечами:
- Беспорядки. Я находился в Императорском дворце во время второй атаки и осады, поэтому мне известно о ситуации во дворце, ну, об остальном я кое-что слышал. Зарика утверждает, что к завтрашнему утру город будет взят под контроль.
- Взят под контроль, - повторил я. Я взглянул на Нойш-па, но теперь он смотрел в сторону.
- Да, - продолжал Маролан. - Сетра установила порядок в...
- Сетра! Давоуд?
- Сетра Младшая.
- Но как она получила командование?
- Бригадир Гвардии Феникса подал вчера в отставку из-за разногласий с Императрицей. Подробности мне неизвестны.
- Может быть, ему не понравилось убивать беспомощных людей с Востока.
- Беспомощных? Влад, да ты меня не слушаешь! Они напали на Императорский дворец. Началась осада. Они угрожали Императрице...
- О, перестань. Она могла телепортироваться в любой момент, если бы захотела.
- Дело не в этом. Влад. Угрожать неприкосновенности...
- Мы можем поменять тему разговора?
- Ты сам спросил, - холодно сказал Маролан.
- Верно, извини. - Лойош вернулся на мое плечо и лизнул ухо. - А что насчет войны?
- Ты уверен, что хочешь услышать ответ?
- Я пытаюсь понять, как вытащить Коти. В первую очередь мне нужно знать, что происходит с Императрицей, чтобы решить, как на нее повлиять. Ты понимаешь?
Казалось, Маролан удивился. Очевидно, он ничего подобного не ожидал.
- Очень хорошо. Империя все еще пытается собрать войска и флот, чтобы выступить против альянса Гринери и Элде.
- Пытается?
- Экспедиционный корпус, отплывший из Адриланки в Норпорт для подготовки к вторжению на Гринери, атакован несколькими кораблями альянса, три судна потоплены. Мне неизвестно, насколько крупными были корабли противника и каковы наши потери, но... почему ты улыбаешься?
Почему я улыбался?
Я сделал несколько глотков вина, но не почувствовал его вкуса. Я никогда не тревожился из-за проблем Империи; то есть я жил здесь, но не обращал на Империю внимания. Даже начало войны не вызвало у меня никаких чувств относительно того, кто выйдет победителем в конфликте. Но сейчас я понял, что желаю Империи поражения. Я очень хотел, чтобы она понесла серьезные потери. Я был бы счастлив, если бы Империя пала, каким бы маловероятным это ни казалось. Я хотел бы видеть, как растоптанная Имперская Держава валяется в пыли. Я мечтал, чтобы огромный дворец, со всеми своими серебряными колоннами и стенами из черного мрамора, с комнатами, в каждой из которых могло бы поместиться по десять семей с Востока, сгорел дотла.
Я вспомнил последние два дня в Южной Адриланке и понял, что не забуду лица участников трагедии до самой смерти, и если единственным способом хоть как-то ослабить мою боль станет уничтожение Империи, значит, пусть она умрет. В жизни, где правит ненависть, ощущения, которые я испытал, оказались для меня новыми. Может быть, Коти с самого начала воспринимала происходящее именно так. Может быть, теперь я смогу ее понять.