- На кой он мне?
- Ты лучше орудуешь.
- Ла-адно. - Серёжа после такой наглой лести заметно смягчился. - Отойди. Ща будем... Ё.
- Да-да. Что?
- Видел?
- Где? Чего?
- Вон. По-моему, это кровь.
- Хм-м... - Абдул подошёл, нагнулся, чтобы поближе рассмотреть красное пятно. - Похоже на то. О! Серёж! Иди сюда. За саркофагом человек лежит.
- Единственный человек здесь я-а-а не пойму, чё за хрень?!
- Тело.
- Сам вижу, капитан Очевидность! Откуда оно?
- Она. Это девушка. Симпатичная. Только белая совсем.
- Переверни её обратно: до дрожи боюсь мёртвых людей!
- А неживых птиц?
Ворон, глубинно-чёрный, как... самый настоящий ворон, склонил набок голову, сверкнул глазом.
Рука Абдула начала совершать непроизвольные колебательные движения, выводя лучом фонарика замысловатые геометрические фигуры.
- Всевышний Аллах... эта тварь не дохлая!..
- Ну, чё ты так разнервничался? Птичку увидал и перепугался до мокрых штанов.
- Но откуда она здесь?!
- Оттуда же, откуда и я.
- Откуда?
- В смысле, откуда? Абдул, я ничего не говорил.
- «Если совершить ритуал воскрешения в месте, наполненном мощной древней магией, то удастся даже живого человека обратить умертвием без последствий для изменяемого в виде гниения и прочих неизменных спутников смерти; только кожа приобретёт нехарактерный для человека цвет мела; одежды, что носил превращаемый в момент проведения обряда, также будут не подвержены тлению». (Абдул Алхазред)
- Алхазред? Смешная у тебя фамилия, коллега.
- Серёж! - не выдержал араб. - Это не я!!!
- Ну, безусловно. Это я.
Неожиданно вспрыгнувшее, бездыханное до той поры тело повалило Абдула на плиты. Серёжа в ужасе отшатнулся, забиваясь в угол. Раздалось громоподобное «Кар-р!»...
- Вы утверждаете, - позёвывая, уточнила милая, но не особо умная служащая крупной страховой конторы, - что к вам явился живой мертвец в виде симпатичной стройной девушки с кожей... м-м-м... секундочку, я записала... да, вот, «словно у Белоснежки». Он... ну, то есть она заявила, что её зовут Трэш...
- Мэш.
- Мгм. А после того, как представилась, Мэш начала размахивать привязанной к руке включённой бензопилой...
- Именно. И, чтобы очень тяжёлый для хрупкой девушки инструмент не упал, придерживала его той рукой, где был обрез.
- Ясно. Размахивала, значит, требуя освободить квартиру?
- Да, причём - немедленно. Квартира-то её... Принадлежала ей, - поправился посетитель.
- Давно?
- В XXI веке. Но потом хозяйка случайно перенеслась в Средневековье, и ей пришлось ждать восемь или девять сотен лет, чтобы заявить права на жильё.
- И чем же всё закончилось?
- Она превратила меня в ходячий труп, перед этим, чтобы не выпендривался, выбив зубы ломом.
- Но я же прекрасно понимаю каждое ваше слово. Да, и почему вы совсем не мёртвый?
- Не то чтобы прямо совсем не мёртвый...
Уставшая от непродуктивного диалога, страховщица отложила ручку, поджала губы.
- Знаете, - проговорила она холодно, - вам не сюда надо, а к доктору.
- Эх, тут полно народу... - с виду, нелогично отреагировал на это заявление собеседник. - Ну да ладно.
Придя к выводу, что иного выхода нет, мужчина обхватил худенькими ладонями голову в модных квадратных очках, снабжённую ряхой вдвое шире среднестатистической и коротко стриженными, соломенного оттенка волосами. Голову, до странного не вязавшуюся ни с комплекцией посетителя, ни с манерой одеваться, ни с цветом кожи на руках. Клиент поднатужился, поборолся - а через мгновение раздались громкие испуганные крики людей. Под аккомпанемент этих-то звуков изгнанный из квартиры зомби и оторвал от шеи вместилище мозга самолично убиенного вчера логопеда.
(Июль, август 2013 года)
* * *
Исторический момент
1
Заброшенная стройка - это была удача. Здесь нет людей, а значит, проще работать над реальностью и собой.
Грэг очень спешил. Наверное, поэтому мир так неохотно покорялся ему.
Грэг остановился отдышаться и осмотреться. Заросший травой котлован, рядом недостроенный дом из белого кирпича - равнодушно взирает на испуганного паренька своими темными оконными проемами. Вокруг наскоро сколоченный деревянный забор, призванный не то защитить случайных прохожих от опасностей на стройке, не то скрыть захолустное убожество от посторонних глаз.
Грэг постоял еще какое-то время, вбирая в сознание окружающий мир и себя - белобрысого худощавого парнишку, стоящего возле котлована. Он закрыл глаза, но картинка перед внутренним взором оставалась всё такой же яркой и живой. Образ паренька поплыл, раздался в плечах, ссутулился, вырос округлый живот. Волосы поседели и поредели. Кожа обрюзгла, усеялась старческими пятнами и морщинами. Модная футболка, джинсы и кроссовки растворились - их место заняли выгоревшая роба с надписью «Горстрой» на спине и заводские ботинки.