Сижу. Молчу. А тело, каждой клеточкой чувствует присутствие Юрия. Вот он, рядом, руку протяни и коснешься некогда такого родного и безмерно любимого человека. И в тоже время абсолютно чужого, как показала практика. Спросить бы, что всё это значит? Вот только момент упущен. Надо было это делать тогда, когда мы были тет-а-тет.
Ещё и живот едва ли не разрывается. Нет, не от желания, не до него мне. Утром-то в обществе “выдающегося” постеснялась справить нужду в очевидно для этих целей и стоящее в палатке ведро, а теперь как быть? Я ж не мужик, чтобы не привлекая внимания сделать свои делишки в любом месте. И спросить, есть ли тут поблизости что-то типа туалета, язык не поворачивается.
Стараясь хоть чем-то отвлечься от разрывающих душу и сердце мыслей, а тело — физиологических потребностей, попыталась сосредоточиться на ведущихся вокруг обсуждениях, и тут же вновь воспылала праведным гневом.
Уничтожить гадов, чтобы там кто ни говорил. Мне терять всё равно нечего. Вряд ли кого-то в верхах обеспокоит реакция пришельцев на убийц своих собратьев, и мне позволят не углубляться в изучение тварей. А сделать это без препарирования мягко говоря сложно, как и выжить подопытному после оной процедуры.
И пусть, я не снайпер с бесконечными обоймами, или как там это называется, и взорвать всё после завершения эвакуации тоже не смогу. Тем более, что последнее и не поможет, если вспомнить об устойчивости тварей к огню и попыткам деформации их тел. Но есть и иные методы. Например, можно выяснить чем эти гады питаются. Может удастся уничтожить источник их питания? Да, это будет экологическая катастрофа, но лучше уж так чем экспансия озабоченных змей.
Хотя… Не удивлюсь если они “святым духом” сыты. Иначе как прокормить такую орду? Никаких мышей, лягушек, кошек в городе не хватит. А насекомые им, что слону дробинка — проглотит и незаметят. Да и тот факт, что после смерти они исчезают… Странно, что образцы яда не пропали никуда. Случись такое, я бы наверное, даже не удивилась.
— У меня приказ, взять у всех образцы крови, — объявил вошедший моложавый мужчина в камуфляже и с медицинским чемоданчиком с лямкой через плечо.
Хм… Странно. У нас-то зачем?
Но делать нечего. Со всеми наравне сдала анализы. В полевых условиях впервые такие процедуры прохожу. Но современные технологии на высоте. Всё стерильно — не придерешься, и быстро настолько, что я даже с мысли сбиться не успела, продолжая строить гипотезы о возможных вариантах истребления инопланетных гостей.
Стоило медработнику скрыться, и тут же неожиданно громко, будто специально привлекая моё внимание, шелестнул открываемый полог палатки. Бравые мысли о спасении мира, вмиг выветрились из головы.
На пороге молча остановился Кобелев. Стоит и смотрит. Тяжело так, словно бетонной плитой придавливая своим немигающим взглядом.
Недобро сузившиеся серые глаза скользнули по едва ли не касающейся меня руке сидящего рядом Юрия. На восседающего с другой стороны Бодрова, придвинувшегося поближе, чтобы видеть то, что изображено на экране ноутбука. Желваки на челюстях обладателя выдающегося буквально затанцевали. Губы сжались в жёсткую полоску. Ноздри вполне отчётливо затрепетали, более чем красноречиво демонстрируя раздражение хозяина. Опускаю взгляд, и замечаю сжимающиеся в кулаки ладони.
Эм… Что за детсад? И… Это о чём он там сейчас подумал?
Щеки тут же предательски вспыхнули, сердце учащенно забилось, а в душе появилось раздражение.
Вот же! Я ему что жена, или хотя бы постоянная любовница? Нет! Я свободная женщина! Да не уйди я вчера перед докладом из того кабинета, всё случилось бы прямо там, а не этой ночью. Он бы вмиг потерял ко мне интерес, даже имени не узнав. А тут посмотрите-ка Ателло!
С ума сойти можно, но я реально с некоторых пор согласна со ставшей уже крылатой фразой: “Секс, не повод для знакомства”!
Кобелев же тем временем двинулся в мою сторону, явно собираясь устроить разнос. Я тоже уже кипела от злости. С каждым мгновением накручивая себя всё сильнее.
У Бодрова пиликнул коммуникатор, тот бросил взгляд на экран и поднялся:
— Олеся Станиславовна, борт на подлёте, — произнёс он, и оттеснив с дороги Кобелева, направился к выходу, явно уверенный в том, что последую за ним.
Что я и сделала, пока здесь не разгорелся самый нелепый в моей жизни скандал.