– Стыковку разрешаю, – сказал Роберт и отключился, – Вот что ему тут нужно?
– Нам в парадное одеваться? – спросил я.
– Как есть – у нас боевое задание, – буркнул Майн, явно расстроенный визитом главы Совета.
Я покинул мостик с чувством жалости к старому вояке, а для себя решил, что из Штайна выуживать информацию будет почти невозможно, но попытаться необходимо. С тремя членами сквада я связался по радио и объяснил обстановку. Через час мы привели себя в порядок и собрались в небольшом зале для совещаний по дальней связи.
Президент ждал нас, расхаживая туда-сюда. Его лицо выглядело расслабленным, без эмоций, взгляд блуждал по внутренним мониторам (внутренний монитор – область взгляда, где формируется изображение с помощью имплантов. Может как "накладываться" на картинку, поступающую от глаз, так и образовывать дополнительное пространство прим. авт.), губы подрагивали, когда человек отдавал одновременно несколько сотен распоряжений. Штайн не носил деловых костюмов, предпочитая свободные брюки и широкую рубаху навыпуск – это отвлекало от расширений, которые не умещались внутри тела.
– Вячеслав, Никита, Олег, Пётр, – президент, называя нас по именам, пожимал руку, – Роберт сказал начинать без него. Я начну с главного. Мы не знаем почему вы смогли осуществить контакт, – слова отлетали, словно дробинки от жестянки, – Я рад, что омеги готовы сотрудничать, но что делать дальше не имею никакого понятия.
– Есть версии, кто терроризирует наши колонии? Кто занимается подстрекательством в отдалённых мирах? – спросил я.
Президент сел в кресло и молча пожал плечами:
– Я хотел бы поручить вам, Жданов, это расследование. Но… Вы прекрасно знаете, что я не имею права приказывать милиции в мирное время.
– Мне одному? – я оглянулся на ребят.
– При поддержке флота, конечно, – Герман усмехнулся и указал руками на десантников, – Эти орлы воины, а не следователи. Не нужно гвозди забивать сваезабивателем.
– Материалы дела я уже запросил.
– Зачем нас вызывали вообще? – спросил Пётр, выпрямившись в кресле.
Штайн причмокнул и развёл руками:
– Была гипотеза, что человека с омегами может познакомить другой человек, уже общавшийся с ними. Вы друзья товарища Жданова. Выбор, мне кажется, очевиден.
– Как вы узнали, чем можно уничтожить души? – Олег сыграл желваками и положил увесистые кулаки на стол. Я про себя отметил, что заготовленные нами вопросы не вызывают у Штайна никаких затруднений и эмоций.
– До сих пор не решён нормально парадокс с необратимым уничтожением чёрными дырами информации. Это оружие однозначно способно превращать в свет всё, что мы знаем, – президент покивал головой, – Нет, мы не испытывали на омегах оружие никогда.
– Какова наша роль теперь? – спросил Никита.
– Конкретно вы трое можете заниматься здесь изучением омега-структур, можете вернуться к наёмной работе или снова вступить во флот – у нас свободное государство, – президент улыбался весьма добродушно, слова произносил мягко, – Кстати, я готовлю новый закон о том, что все действия, слова и перемещения президента будут доступны для всех граждан в режиме реального времени. Так что ваша подписка о неразглашении утратит силу через пару лет, когда мою идею обкатают на моделях.
– Не будет никаких гостайн? – Никита скептически усмехнулся.
– Они мешают мне работать, – Штайн пожал плечами.
– Всё это можно было сказать удалённо, – тихо заговорил я, внимательно разглядывая лицо президента, – Зачем вы здесь?
– Я ищу преемника, – просто и без запинки ответил представитель человечества, – Не прямо сейчас, конечно! – он замахал руками, – Прогнозируют, что моя психика выдержит ещё полвека. За это время нужно успеть. Кандидатов было больше миллиарда – каждый тысячный гражданин. Теперь меньше, но выбрать нужно не больше десятка…
Президент замолчал и не сводил с меня глаз. В тот день он не использовал на нас свои способности для манипулирования.
– Надеюсь никто тут не думает, – наконец продолжил Штайн, – Что я единолично управляю всем? Мне приходится держать в голове все научные знания и все значимые события в наших мирах. Импланты позволяют это. Но я принимаю только коллегиальные решения и опираюсь на Советы. Я здесь, чтобы посмотреть в глаза кандидату – это человеческий жест…
Вошёл Роберт Майн и отчеканил несколько шагов до президента, отдал честь и громко поприветствовал:
– Добро пожаловать на борт, товарищ президент!
Герман Штайн поднялся, сделал шаг навстречу и обнял адмирала.
– Я не могу тебе приказать, Роб, но пожалуйста живи! Ты нужен нам всем! Ещё лет десять и… – президент смахнул слезу, фыркнул и включил контроль эмоций, – Ты нестабилен, это я знаю, – продолжил он холодным голосом, – Твоя личность разваливается под тяжестью долгой жизни. Роберт, есть технологии, которые помогут. Нам с тобой предстоит последнее дело, а потом может…