Если так, то к кому же ильменские словены решились отправиться «за море»? Вывод напрашивается сам собой — ильменские словене обратились за помощью к прибалтийским славянам-ободритам[4], своим партнерам по внешней торговле, которые проживали по реке Траве. В устье Травы, как известно, расположен Любек.
Любек приобрел большое торговое значение в середине XI в., более того, именно он впоследствии и возглавил Ганзейский союз. Однако и до этого времени, возникший на месте древнего ободритского поселения в удобной бухте, этот город был важным торговым центром, куда съезжались купцы из разных стран[5]. После захвата Любека немецкими рыцарями, он не утратил своего значения, напротив, стал быстро расти, получая все новые привилегии. Льготная грамота Фридриха I иностранным купцам от 1188 г., предоставляла «русским, готам, норманнам и другим народам Востока»[6] право беспошлинной торговли в Любеке. Заметьте, читатель, что в указанном документе русь отделена от готов и норманнов в отдельную категорию.
Таким образом, за решением своих политических проблем ильменские словены обратились к ободритам, своим торговым партнерам, каковое обстоятельство необходимо запомнить, впоследствии мы еще вернемся к нему.
Второе замечание, которое следует сделать по тексту летописных сообщений, состоит в том, что упоминаемых в летописях словен (словян) не следует отождествлять со всеми славянами. Иначе говоря, всякие словене это славяне, но не всякие славяне это словены. Данное обстоятельство следует понимать со всей очевидностью. К примеру, ныне существует такой народ — словенцы (численностью около 2 млн. чел.), проживающий в Словении, которая в свое время являлась частью бывшей Югославии. Всякие словенцы это славяне, но не всякие славяне это словенцы. Нелишним здесь будет вспомнить и о другом народе — о словаках, государство которых некоторое время назад входило в состав Чехословакии.
До наших дней дошло широко известное «Сказание о Словене и Русе», в котором рассказывается об истории славянских народов до пришествия Рюрика и в котором, между прочим, сказано: «По мале же времени правнуцы Афетовы Скиф и Зардан отлучишася от братий своих и от рода своего от западных стран, и коснушася полуденных стран, и вселищася во Ексинопонте, и живяху тамо многа лета, и от сих по-родишася сынове и внуцы и умножишася зело, и прозвашася по имени прадеда своего Скифа Скифия Великая. И бысть между ими распря и междоусобица и крамола многа и тесноты ради места. Начальницы же тогда родители их княжаху единого отца сынове пяточислении кровницы, им же имена:
1. Словен, 2. Рус, 3. Болгар, 4. Коман, 5. Истер»[7].
Заметьте, читатель, что выше идет речь о Словене.
Однако к чему данное уточнение? Данное уточнение к тому, что довольно распространенным способом фальсификации истории при толковании исторических документов является подмена понятий, к примеру, словене и славяне. Так, в ПВЛ наличествует следующий текст: «И рече Олегь: «Исшийте паруси паволочиты Руси, а Словеномъ кропинныа»; и бысть тако. И повей щить свой во вратехъ, показаа победу, и поиде отъ Царяграда. И въепяша паруси паволочитыя, а Словени кропинныя, и раздра кропинныя ветръ, и реша Словени: «Имемься своимъ толстинамъ, и едины суть Словеномъ пре» (Типографская летопись).
Вышеприведенное сообщение толкуется известным историком проф. И. Н. Данилевским следующим образом: «Летописец не просто различает, но противопоставляет русь славянам»[8].
Ничуть не бывало! Проф. И. Н. Данилевский, возможно, вполне осознано вводит читателя в заблуждение. Летописец действительно причисляет русь к варяжской общности, но вовсе не противопоставляет ее славянам, он противопоставляет ее словенам, точнее — ильменским словенам или же новгородцам. Иначе как прикажете понимать слова того же Типографского летописца: «Въсташа Кривичи и Словене и Чюдь и Меря на Варягы»? Отсюда, если доверится словам И. Н. Данилевского, получается, что кривичи не славяне, тогда как на деле кривичи не словене, только и всего.
В Степенной книге, к примеру, о миссии Кирилла и Мефодия сообщается следующее: «Царь же посла по нихъ въ Се-лунь, и приидоша вскоре, и умоли ихь царь и посла ихъ въ Словенскую землю. Они же пришедше и начиша составляти письмена азбуковная Словенскимъ языкомъ — Болгари же, и Словени, и Серби, и Арбанасы, и Басане, и во всехъ техъ единъ языкъ съ Русию». Таким образом, словены — это только одна из групп средневековых славян, но никак не все славяне.
4
Бодричи, ободриты, племя полабских славян, населявшее берега Мекленбургской бухты, между pp. Травой и Варной. В VIII–IX вв. возглавляли союз родственных им племен в нижнем течении Лабы (Эльбы). Основные занятия бодричей — плужное земледелие, промыслы (рыболовство, бортничество, охота), торговля. Опираясь на сеть городов-замков (Рарог, Ратибор, Зверин, Старград и др.), бодричи успешно сопротивлялись набегам датчан и саксов. В хрониках X–XI вв. упоминаются «первейшие» люди и даже князья (duces); власть князя, сначала выборного (его утверждало вече), со 2-й половины XI в. делается наследственной. При Оттоне I часть бодричей обязалась принять христианство и уплачивать дань, в Старграде возникло католическое епископство. Восстановив независимость в результате восстания 1002 г., племена бодрицкой группы и лютичи отстаивали ее вплоть до немецкого крестового похода против славян в 1147 г. Раннефеодальное государство во главе с бодричами (Вендская держава) оказалось непрочным и распалось в 20—30-х гг. XII в. Это облегчило завоевание земель бодричей немецкими феодалами; образованное в 1170 Мекленбургское славянское княжество подверглось германизации.
5
Рыбина Е. А. Археологические очерки истории новгородской торговли X–XIV вв. М., 1978, с. 55.
6
Цит. по Рыбина Е. А. Археологические очерки истории новгородской торговли X–XIV вв. М., 1978, с. 55.
8
Дантевский И. Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX–XII вв.). М., 1998 (WWW).