требовал все более и более четкой и эффективной их организации в определенную систему.
Сразу следует отметить, что большинство знаний, используемых конкретным человеком в обыденной жизни, практически никогда не сводится им в некоторую единую внутренне логичную целостную и непротиворечивую систему. Но в то же
время эти знания и не существуют разрозненно. Они, как правило, интуитивно соединяются в ряд мало взаимосвязанных и слабо взаимодействующих конгломератов, относящихся к различным областям жизни, внутренне далеко не всегда логически
упорядоченных. Но общество как целое всегда стремилось свести все наличные знания в определенную систему.
Два момента определяют принципиально системный характер общественных знаний. Во-первых, нужно учитывать,
что знания об окружающей среде представляют собой более
или менее полное и более или менее точное идеальное отображение этой реальной среды; последняя же по своей сути
есть не простой совокупностью отдельных предметов и явлений, а внутренне связанной системой, адекватное отображение которой, следовательно, также должно носить системный
характер. Во-вторых, весьма важно постоянно иметь в виду,
что именно вследствие его общественного бытия знание,
в частности, предполагает «раздробленность» всего необходимого для общества его объема «в головах» отдельных индивидов, и его целостность может быть обеспечена только его
же системным характером. Поэтому никакое знание об окружающей среде никогда не существовало и не может существовать в обществе в виде всего лишь конгломерата разрозненных
сведений, а должно иметь целостный характер. Следовательно,
систематизация знаний – непременное условие их накопления
84
и общественного функционирования – независимо от того, каким способом это осуществляется.
Поэтому пополнение знаний об окружающем мире всегда
предусматривало два момента: получение сведений непосредственно из окружающей действительности и сведение их в определенную систему. Однако способ достижения и того, и другого носит исторически определенный характер и меняется по мере накопления знаний. Что касается первого, то на разных этапах развития предполагалось преобладание одного из трех моментов:
– получение сведений благодаря оперированию объектами
непосредственно в процессе жизнедеятельности (практика);
– «отстраненное» наблюдение над этими и другими процессами (созерцание);
– целенаправленное влияние на объекты изучения для получения сведений о них (эксперимент).
На основе полученных таким образом сведений и происходила их организация в целостную систему. Объективно совокупность имеющихся в наличии сведений о мире никогда не обладала исчерпывающей полнотой (и обладать ею в принципе не
может). Но субъективно, говоря словами Л. Леонова, «во все века людям хватало наличных сведений для объяснения всего на
свете», для чего они и сводились в определенную систему. Однако систематизация эта также может быть разной; и вот здесьто как раз количественные характеристики знаний играют чрезвычайно важную роль.
Сначала систематизация осуществлялось за счет «наложения» на естественную среду в ее идеальном отображении в качестве организующего начала тех системных связей, которые
известны (а точнее, привычны) человеку в ближайшем ареале
его существования (зооморфизм), а в дальнейшем − в виде общественных связей (антропоморфизм). В своем развитом виде
такого рода система, которая базируется на образе как исходном
элементе, получила наименование мифологии. Следующим шагом стала философия, которая на основе как бы априорных элементов – категорий – идеально конструировала мир в виде более или менее целостной системы этих элементов, опять таки
«накладывая» полученную конструкцию на действительность в
качестве картины, которая ее полностью отображает, – хотя и в
85
наиболее общем виде. И лишь на третьей, научной стадии отображения мира с достижением достаточно высокого уровня знаний, сам этот мир в своем разнообразии сделался основой
обобщений в систематически связанных понятиях.
Мифология как способ получения и организации сведений
о мире принципиально не могла – именно в силу малого объема рациональных сведений – полностью на них базироваться.
Из-за этого малого объема для получения более или менее целостной картины мира вообще или той или иной его «подсистемы» в частности люди вынуждены были наряду с рациональными сведениями в большей или меньшей степени использовать «данные» мифологические, что в целом образовывало весьма причудливую картину. Однако за неимением другой, именно такой «теоретической картиной» человек вынужден был руководствоваться и в своей практической деятельности. Эта картина была тем ближе к реальности, чем более обыденных вещей она касалась. Однако, тем не менее, она неизменно отражалась на всей деятельности человека.