Длинный ряд эллипсоидных объектов — малых планет, планетоидов, крупных астероидов — по мнению лектора должен был прочно обосновать его точку зрения подробным фактическим материалом, но у серьёзных учёных вызывал лишь высокомерную улыбку: просто тщательно отобранные удобные примеры! Таким образом можно доказать что угодно. Для полноты картины необходимо рассматривать полный набор, всю совокупность имеющихся данных, а с ними-то как раз картина выглядела иначе: большинство планет, малых планет, планетоидов и астероидов имеют, слава Богу, "классическую" форму, да… хотя в позиции доктора Грауфа всё-таки какое-то рациональное зерно есть.
Несколько маститых профессоров, незаметно усевшихся на задних рядах, почти синхронно доброжелательно усмехнулись. Эх, молодой человек, вашу бы энергию и аналитический ум — да на пользу науке!
С точки зрения маститых учёных всё, излагаемое доктором Грауфом — лженаучный бред. Весьма занимательный, даже любопытный, но никакого отношения к науке он не имеет, а потому они, не особо стесняясь, покинули зал. Вслед за ними ушли и некоторые студенты, решившие, что "комедия окончилась", а "занудные" математические выкладки доктора Грауфа скучны и неинтересны. Виктор не обижался, к такой реакции на свои сообщения он уже привык.
— …Несложный анализ показывает, что для объектов массой порядка нескольких мегатонн, находящихся в ряду жертв "космических монстров", форм-фактор будет в районе тройки, что мы и можем наблюдать и в реальности. Мне удалось собрать достоверные данные об остатках судов, потерпевших необъяснимые катастрофы в Космосе, и надёжно определить некоторые закономерности. В самом деле, посмотрите: вот патрульный монитор "Тезей", год 2762, то есть, его остатки… — фельд высветил странную инсталляцию из перекрученных балок, — …начальная масса около семи с половиной сотен килотонн, форм-фактор — три и две десятых… А это — однотипные рудовозы-контейны типа "Марк двадцать один", двести тринадцатый и четыреста тридцать шестой в серии, годы 2783 и 2788, мегатонники, форм-фактор остатков — три…
Кто-то из студентов (или аспирантов?) начал громко зевать, распространяя вокруг ощущение беспросветной тоски. Возможно, именно его влияние вынудило всё большее число слушателей безразлично потянуться к выходу из аудитории.
Право, кому может быть интересен "металлолом"?
Удивительно, но такие всё же нашлись. В аудиторию незаметно, будто серые тени, зашли трое одинаково подтянутых людей в чем-то похожих ничем не примечательных костюмах. Двое из них, ровесники лектора, остались стоять у дверей, а третий, пожилой и солидный, с явно заметной сединой, аккуратно прошёл поближе и уселся на первом ряду с самого края, повелительным жестом заставив потесниться какую-то студенческую парочку, которая увлечённо занималась тисканьем и обнимашками, а не лекцией доктора Грауфа.
— Обратите внимание, дамы и господа, на эти медиа изображения, выполненные с большим увеличением. Перед вами — крупный план элементов рангоута перечисленных ранее судов, встретивших на своём пути гипотетического "космического монстра"…
Честно говоря, сторонний наблюдатель скорее бы решил, что на изображениях — не металлокерамические балки, а густая шерсть какого-то полярного животного… или густо заросшая травами Дикая Степь… или… Но на поверхность балки или стрингера космического судна это ничуть не походило.
— Сходная картинка наблюдается у всех элементов, оказавшихся на поверхности воображаемого эллипсоида. По документам удалось установить, что с большой вероятностью эта фигура — естественная граница судового формграва потерявшего реперные узлы, по которым иус определяет пространственную конфигурацию судна…
В аудитории кроме нескольких студенческих парочек и десятка аспирантов, остались только трое "серых", но Виктор, как поющий соловей, не обращал никакого внимания на происходящее в зале. Может быть, именно по этой причине его лекции любили посещать влюблённые парочки?! — …аналогичную конфигурацию поверхности в некоторых случаях можно наблюдать на границе соприкосновения с активной агрессивной средой. В качестве простого примера…
Как ни странно, начальник "серых", тот самый пожилой и солидный, слушал рассуждения Виктора увлечённо, с явным интересом. Правда, остальные двое, аккуратно перекрывшие двери аудитории так, чтобы никто больше не смог попасть внутрь, следили в основном за окружающей обстановкой, а не за мыслями доктора Грауфа.