— …то заработает ваша энергостанция, — ханец с нарастающим интересом смотрел на доктора Грауфа, и тот едва заметно кивнул, улыбнувшись краешком губ. Это, видимо, должно было означать: "Да, знаю, что я — гений!"
— Эмиттеры третьего формграва представляют из себя две вытянутые вдоль корпуса катера… мачты, формирующие над и под "Хантером" плоские поля в виде дисковидных "гребней", диаметр которых будет тем больше, чем выше энергонасыщенность пространства вокруг. Часть поступающей энергии будет запасаться в аккумуляторах, остальное пойдёт на поддержание стабильности поля. Изготовленные "Норд индастриз" по моему проекту эмиттеры надёжны до плотностей энергии в сотню тысяч раз больше, чем в радиационном поясе Юпитера. Ресурс их, правда, невелик, всего два десятка часов, но для нужд экспедиции этого достаточно.
— А если там ждёт "монстр"… — впервые улыбнулся Цао: рассуждения доктора Грауфа безупречны, несмотря на их крайнюю "упёртость" и явный оттенок сумасшествия, а сам изобретатель весьма обаятелен!
— …то эти "гребни" сработают как настоящие клинки — ведь поле формграва "монстру", как мы знаем, не нравится! — хихикнул Виктор, практически не отвлекаясь от дефектоскопа. Он окончил осмотр очередной пластины и переместил аппарат дальше.
— Вы действительно желаете получить должность ассистента профессора Астраунского университета? — засмеялся Цао, и Ратников с удивлением понял, что в первый раз слышит его смех. — Или, может быть, вас заинтересуют пост начальника лаборатории в Наньцзине с… неприлично большим бюджетом?!
— Почему "или"? — хитро прищурился Грауф. Впервые оторвавшись от своего дефектоскопа, он перевёл взгляд на смеющегося ханьца. — Я полагаю, здесь уместнее сказать "и"! Но, в любом случае, подобные предложения я буду рассматривать лишь после завершения экспедиции.
— Теперь в её исходе я полностью уверен!
С этими словами Цао едва заметно поклонился, не сводя глаз с изобретателя. В самом деле, что может быть лучшей гарантией успеха этой экспедиции, чем карьерные планы и здоровая жадность её научного руководителя?
— Эту пластину тоже придётся заменить, — как ни в чём не бывало, продолжил свою работу Виктор, — отметь это, Фёдор! Здесь только двенадцать, а этого недостаточно.
2936, декабря 28-го, пятница, Ярославль, офис "Виржин".
— Так что, молодой человек, вы надумали? Вас заинтересовало развитие особых навыков?
До этого момента Цао никак не напоминал о предложении, которое озвучил в минувшую среду. Когда Фёдор думал об этом, он ощущал одновременно и леденящий страх, и неприятное томление, которое возникает у детей, за которых правильное и своевременное решение приняли родители. Они, конечно, сделали всё для блага своего дитятки — но, чёрт возьми, не посоветовавшись с ним, не поинтересовавшись его мнением. Неприятно чувствовать себя зависимым, когда уже дорос до понимания личной свободы!
Страх… с этим сложнее. Впрочем, чувство, которое поселилось в душе Фёдора с того самого момента, как прозвучало предложение Цао, по настоящему не было боязнью или испугом. Оно более всего походило на то, что испытывает человек, долго шедший по ровной тропинке в лесу — и вдруг, за очередным поворотом встающий перед отвесной пропастью, с края которой открывается взгляд на совсем другой мир, мир степей и редких деревьев. От зрелища раскинувшейся внизу равнины кружится голова, от вида далёкого горизонта захватывает дух, так что провал у самых ног кажется лишь досадным препятствием — опасным, но по-детски глупым.
В такой момент хочется, чтобы за плечами раскрылись крылья, чтобы просто слететь туда, вниз, в море трав. Вот только крыльев нет, и когда пройдёт подступившая эйфория и отпустит головокружение, придётся спускаться, напрягая все силы, карябая колени и руки. Да и сама степь, столь привлекательная с опушки, грозит новыми незнакомыми лесному жителю бедами. Но она сулит и заманчивые победы, даёт шанс на развитие…
— Да, господин Цао. Ваше предложение весьма заманчиво и лестно для меня, — слушая Фёдора, ханец поощряющее кивал: "Мол, продолжай". Увы, Ратников ничего больше придумать не мог, но чувствовал, что необходимо ещё что-то сказать. Пообещать? Нет, не это. Фёдор прислушался к себе и, робея, произнёс, — я очень бы хотел… отточить свой талант. Прошу вас, помогите мне!
— Неплохо, молодой человек, — кивнул, прищурившись, Цао, — учитывая, насколько трудно бывает людям попросить самого простого… о, я даже не говорю о помощи! Трудно подойти к постороннему человеку, чтобы просто сказать "здравствуйте!" Что может быть естественнее пожелания здоровья, а?