И снова, не спрашивая её мнения, схватил девушку в охапку и впился жадным поцелуем в её губы, попутно лаская руками податливое и желанное тело. Эмили с каким-то остервенением отвечала на его ласки и поцелуи, запретив себе думать о том, о чём неустанно размышляла все дни напролёт.
Она так и не выкинула эту чёртову траву.
И ещё была вымотана последними событиями и своими переживаниями. Она просто устала от собственных тревог и кошмаров, мучающих ночами. От противоречий, поселившихся в её душе, и от метаний, терзающих разум.
Её словно выбили из колеи. Бесцеремонно вытряхнули из собственного спокойного и уравновешенного мирка, в котором она жила до встречи с Ансаром и бросили в бушующее море неприятностей. И теперь Эмили пыталась удержаться на хлипком плоту своей обыденности, чтобы её не потопили под собой тяжёлые волны проблем, накатывающие всё больше и больше, желая окончательно сбросить жалкий кусок нормальной жизни на острые рифы. Эмили из последних сил цеплялась за свою опору, но не видела конца, не знала, как вырваться из этого кошмара. Ей нужно было успокоение, хоть на минуту, но она не никак могла его обрести. Даже рядом с тем, кто дарил ей высшее наслаждение.
Но всё же, Эмили истосковалась по Ансару и… по его телу, вновь и вновь сходя с ума в его объятиях. Отдавая себя полностью. Без остатка.
Всё, как и говорил тот мужчина, растревожив сознание и душу. И теперь разум, будучи даже затуманенным охватившей страстью, не переставал бороться, твердя, что всё неправильно. Всё не так, как должно быть.
Всё же тот мужчина сумел поселить зерно сомнения в её душе. Вот только что теперь с ним делать? Загубить на корню, продолжая и дальше оставаться всего лишь постельной грелкой, даже без права на вопросы, ответы на которые так ей необходимы? Или же взрастить, рискнув и проверив слова того ненормального, что притворяется другом? И главный вопрос: чем ей это всё грозит?
— Что-то ты сегодня какая-то не такая, — оторвавшись от своего занятия, вдруг с хрипотцой в голосе спросил Ансар. — Всё в порядке?
И так странно было слышать от него этот вопрос, что Эмили даже сперва растерялась. Но во взгляде, направленном на неё, был лишь вежливый интерес. Никакого беспокойства. И тогда она решилась.
— Ансар, кто ты? — спросила едва слышно, заглядывая прямо в его невероятно зелёные глаза.
— Что за дурацкие вопросы, кусачка? — он старался говорить насмешливо, но Эмили всё же заметила, как в этих самых глазах мелькнула вдруг настороженность.
И она поняла, что Ансар, возможно, знает, истинный смысл заданного вопроса. Он понимает, о чём она спрашивает. И от этого ей стало не по себе. Будто она перешагнула какую-то запретную черту, за что теперь обязательно последует наказание.
Поэтому постаралась немного отвести разговор с опасной темы, спросив, как можно безмятежнее:
— Просто… Я совсем тебя не знаю. Только имя. А вдруг ты преступник?
— Разве это так важно? — Мужчина же продолжал внимательно всматриваться в неё.
— Да!! Для меня важно! — Вдруг вспыхнула Эмили, выворачиваясь из его рук. — Или я не достойна этого знать? — уязвлённо спросила.
Его «разве это так важно» задело за самое живое. Разозлило и обидело. Хотя Эмили и понимала, что сама подписалась на такие отношения. Вот только свою подпись она нигде не ставила. А значит ещё может повернуть всё в свою сторону. Хоть немного. Ей всего лишь нужно знать чуть больше, чем просто имя. Разве она многого просит?
— Не стоит. — Лицо Ансара вдруг из спокойного и невозмутимого стало каменным.
— Что?
Эмили вынырнула из своих переживаний и оторопело уставилась на мужчину, который даже отошёл от неё на несколько шагов, сложив руки на груди и сверля недовольным взглядом.
— Не стоит задавать такие вопросы.
— Но почему?
— Потому что ни к чему хорошему они не приведут. — Настороженность сменилась подозрительностью и раздражением. — И вообще, ты понимаешь, что этими вопросами нарушаешь условия нашей сделки? Мы же договорились, что ты не задаёшь никаких вопросов. Только секс. И ничего большего.
Слова, будто пощёчина, обожгли щёки. Стало больно. И гадко. От самой себя.
Эмили беспомощно посмотрела на своего любовника и поняла, что всё же совершила ошибку. Самую идиотскую ошибку в своей жизни.
— Я так больше не могу, — прошептала потерянно, отводя взгляд, чтобы не смотреть в эти равнодушные глаза.
— Тогда давай прекратим. — Голос Ансара был словно неживой, обдающий арктическим холодом.
Внутри Эмили поднялась небывалая волна протеста. Всё рвалось навстречу к этому мужчине, и не желало его отпускать. Но вот разум наконец-то начинал проясняться и брать верх над обуревавшими чувствами. А Ансар ещё и добивал своими резкими и жёсткими словами.
— Если ты нарушаешь условия сделки, тогда и самой сделки быть не может.
Хотелось крикнуть: «Нет!», но Эмили молчала. Прислонившись к стене и впиваясь ногтями в ладони, она до боли закусила нижнюю губу, чтобы не сорваться. И продолжала молчать.
Ансар стал для неё наркотиком. «Личным сортом героина» — как в том самом фильме, что они с матерью пересматривали раз пять.
Эмили вдруг поймала себя на мысли, что даже тогда, просмотрев все фильмы с участием набивших оскомину героев, она предпочитала бледному и клыкастому вампиру с огромными глазами, поджарого, загорелого и более «тёплого» оборотня, с очаровательной улыбкой и ямочками на щеках. Он был для неё роднее и ближе, чем взлохмаченный, с невыразительным лицом кровосос.
И вот когда в кафе, мужчина, имя и внешность которого затёрлись в памяти, сказал, что Ансар — оборотень, сердце на секунду встрепенулось… от радости? От какого-то детского восхищения, которого никак не может быть у взрослой и цивилизованной девушки. Нормальной девушки. Ведь в жизни не бывает того, о чём фантазируют многие писатели и воплощают в некое подобие реальности сценаристы и режиссёры. Это всего лишь фильмы, а не реальная жизнь.
Реальная жизнь пусть и не фонтанирует паранормальными явлениями и мистическими тварями, но намного сложнее и заковыристее, чем её представляют в кинематографе. И главное, что её нельзя поставить на паузу или перемотать назад, чтобы убедиться в неправильности тех или иных шагов. Приходится шагать дальше, как бы трудно это не было.
— Я… — Эмили со стоном спрятала лицо в ладонях. Затем протёрла его, глубоко вздохнула и вяло улыбнулась. Точнее попыталась. — Выпьешь со мной вина?
— Вина? — на миг в голосе и во взгляде Ансара промелькнула досада. Или горечь? Она не успела толком разглядеть. А потом он также невесело усмехнулся: — Есть что покрепче?
На самом деле покрепче было.
Пройдя на кухню, к полке, где хранились «успокоительные», Эмили молча достала бутылку бренди и показала гостю. Тот одобрительно хмыкнул:
— Пойдёт.
Оба предусмотрительно больше не касались вопроса об их непростых отношениях, всё и так прекрасно понимая. И если Ансар казался невозмутимым, то Эмили просто сгорала изнутри. Для неё этот шаг стал самым трудным, практически невыносимым. Но иначе она не могла. И знала, что по-другому точно не будет.
— В зал? — доставая бокалы, спросила даже не оборачиваясь. Слишком больно было смотреть на того, к кому так рвалась и душа, и тело.
Ансар ничего не сказал в ответ. Лишь смерил задумчивым взглядом и вышел из кухни, оставив наедине с её болью. И с её решением.
Несколько мгновений Эмили гипнотизировала пустые бокалы. Затем открыла бутылку и разлила её содержимое ровно наполовину. Вцепившись в угол столешницы похолодевшими пальцами, девушка сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
Обернувшись на проход, в котором скрылся её гость, украдкой наклонилась к неприметному ящику и достала оттуда пакетик с травой. Трясущимися от волнения руками кое-как раскрыла его и высыпала содержимое в один бокал. Светлая, золотистая жидкость вдруг вспенилась на секунду и вновь приобрела прежний цвет, в котором не было ничего лишнего. Ни единой крупинки травы! Эмили поразилась таким метаморфозам, и даже рискнула сама попробовать, что получилось в итоге. Но ни на запах, ни на вкус бренди с травой не отличалось от её порции, что была без травы.