— Так, всё прекратили разводить сырость, — чуть раздражённо прокомментировал ситуацию Ройл, — если все себя будут вести прилежно, то у всех всё будет хорошо. Поэтому, слёзы-сопли в сторону, и за работу. Эмилика, ты — за мной.
Но Эмили не то, что шаг сделать не могла, она не могла оторвать взгляда от мамы, впитывая в себя её образ с осунувшимся и побелевшим лицом, чуть выцветшими серыми глазами и мелкими морщинками под ними и в уголка рта, а также дрожащими губами, силящимися что-то произнести, но так и не разомкнувшимися.
— Ты слышишь меня? — раздражение всё больше охватывало Горарда, спешащего поскорее воплотить в реальность свои задумки, — не заставляй повторять дважды.
Ещё раз посмотрев на маму, стараясь взглядом передать, что всё будет хорошо, Эмили в очередной раз, словно собачка на привязи, пошла за своим «хозяином». Хотя, на самом деле, она была не так далека от истины. Волк — тот же прародитель собак. А привязью для Эмили было здоровье и самочувствие близких и дорогих ей людей.
— Может, вы всё же отпустите мою маму или хотя бы дадите ей противоядие? — рискнула заговорить девушка, когда они пришли в печально знакомое помещение с железным столом и довольно крепкими ремнями, прочность которых Эмили испытала на себе. — Я же уже выполнила всё, о чём вы просили. Можете даже оставить Хлою, — скрипя зубами добавила.
— Э, нет дорогая, — довольно ответил Горард, деловито и совершенно невозмутимо отдавая приказы, — Мариус, положи нашего волчонка на стол и хорошенько закрепи… Дело в том, что твоя мама — это гарант того, что ты тоже будешь защищать меня, а не вгрызёшься в горло при первой же возможности. Да-да, я знаю, о чём ты думаешь, — усмехнулся, — это у тебя на лице написано. Так что, извини, не могу. Просто потому что, если вдруг случится что со мной, то и твоя мама…
Эмили отчётливо зарычала и до крови прикусила нижнюю губу, пытаясь совладать с эмоциями.
— Вы чудовище!
— Не больше, чем вы. — Тут же растерял всё своё напускное благодушие мужчина. — Я не рвал на части чужих детей!
— Вы делаете вещи намного страшнее! — не выдержала Эмили, повысив голос. — Вы уничтожаете не только оборотней, но и людей!
— Я делаю новый вид! А неудачные эксперименты случаются в независимости от того, хотим мы этого или нет! На ошибках учатся!
Эмили уже собиралась ответить что-то ещё, как вдруг поперхнулась собственными словами. А всё потому, что в голове неожиданно ясно раздался знакомый голос:
«Тише, кусачка, не кипятись. Ты мне нужна в более собранном состоянии»
Услышав до боли знакомый и такой родной голос, Эмили так и замерла с раскрытым ртом, не в силах даже вдохнуть. В первое мгновение ей показалось, что она бредит, и голос Ансара — лишь плод больного воображения, всеми силами цепляющегося за крохотные остатки надежды. Но последующее: «дыши, Кусачка, и делай вид, что всё нормально» всё же смогло убедить в том, что всё это происходит на самом деле.
Шумно выдохнув, Эмили попыталась сосредоточиться на своём собеседнике и вспомнить, о чём сейчас вообще шёл разговор. В голове как назло царил настоящий хаос: мысли, словно взбесившиеся мотыльки, хаотично кружились внутри, сталкиваясь друг с другом и грозя разорвать черепную коробку. Да ещё в добавок к ним примешивалась неконтролируемая радость от того, что с Ансаром, всё в порядке — по крайней мере на ментальном уровне. Так хотелось задать ему столько вопросов, а ещё больше накричать за проявленную беспечность, но девушка сдержала себя и постаралась не подавать вида, что произошло что-то из того, чего профессор явно не предусмотрел.
— Я всё равно останусь при своём мнении, — выдавила она, буравя мрачным взглядом пуговицу на пиджаке Горарда. Поднимать взгляд выше было опасно — вдруг Ройл что-нибудь прочтёт по её взгляду. С него станется.
— Что ж, тогда переубеждать не буду, — безразлично махнул рукой Горард, не обратив внимания на поведение девушки, или просто сделав вид, что ничего не заметил, — всё равно смысла нет. Мариус, уведи её, пока я займусь нашим волчонком. Раз уж помощи от неё никакой не будет…
И он отвернулся от растерявшейся на мгновение девушки, чтобы склониться над странными на вид приборами.
— Нет, постойте! — в панике вскричала Эмили, отскакивая на несколько шагов от приближающегося оборотня, который прикрепил к столу Ансара и теперь целенаправленно надвигался на неё.
Ройл и Мариус удивлённо воззрились на неё, а Эмили в панике пыталась придумать причину, чтобы остаться и не вызвать подозрений, или хотя бы оттянуть страшный момент расправы над тем, кто стал для неё слишком дорог.
«Что? Что же мне делать? — взмолилась она, вопрошая у неизвестно кого»
И как ни странно, ей ответили.
«Помоги мне вытащить этот проклятый кинжал, чтобы я смог сломать волю присутствующих в доме оборотней»
«Но как?! Как я это сделаю?! Оборотень не может касаться кинжала!»
«Так ты и не оборотень. — был ей ответ. — Ты — наполовину человек»
«Почему я тебя слышу? — Эмили не могла не задать этот вопрос»
«Потому что три дня ещё не истекло, и наша связь намного прочнее, чем с остальными…»
Усталый и постепенно стихающий голос Ансара, а также выразительные взгляды недругов заставили прекратить мысленный диалог и сосредоточиться на более важных вещах.
— Можно мне, — голос сорвался. Эмили глубоко вдохнула, сдерживая дрожь и тихо попросила: — можно мне хотя бы попрощаться с ним… Пожалуйста.
Искренность и умоляющий взгляд не проняли недоверчиво скрестившего руки на груди профессора. Девушка скрипнула зубами и холодно произнесла:
— Потом я обещаю быть послушной.
В подозрительном взгляде мелькнул победный огонёк, и Ройл кивнул. Но уходить не спешил, как и недовольный происходящим Мариус.
— Прощайся. — Это было самое большее, на что могла рассчитывать Эмили, потому что никто оставлять их наедине не собирался.
Девушка сжала от досады кулаки, но промолчала, принимая правила игры. Она молча подошла к тяжело дышащему Ансару, что был крепко привязан к столу, и дрожащими пальцами коснулась лица, провела ими по губам и зарылась в волосы. Глубокий вдох — и Эмили склоняется, чтобы коснуться сухих и горячих губ любимого оборотня.
А дальше всё произошло стремительно.
Мариус всего за мгновение понял о том, что задумала Эмили, но всё же не успел. А Горард даже и не ждал такой подставы от той, которую вроде бы полностью контролировал.
Рукоятка кинжала легко легла в руку Эмили, которая со всей своей нечеловеческой силой и скоростью вытащила орудие из тела Ансара, чтобы тут же приставить к горлу опешившего профессора. Оборотень-предатель рванул на помощь своему предводителю, но практически тут же взвыл и рухнул на пол. Сила альфы заполнила комнату. И вся его ярость была направлена на того, кто корчился сейчас на полу, медленно и скорее всего болезненно, обращаясь в волка. Мариус оборачивался медленно и судя по всему — очень мучительно. Это понимала и Эмили, которой тоже перепала малая толика силы Ансара, что точно также давила, пробиралась в сознание и заставляла подчиниться.
Эмили сильнее вцепилась в кинжал и наблюдала за проявлением силы настоящего альфы, слушая полные боли и ужаса подвывания наказываемого Ансаром оборотня. Где-то на грани слышимости ему вторил и второй оборотень-предатель.
— Ты же понимаешь, что у вас ничего не получится, — хрипло рассмеялся Горард, также наблюдавший за мучением своего «подельника», и совершенно не обращавший внимания на кинжал, приставленный к горлу. — Глупенькая и наивная Эмилика, выбравшая вместо своей мамы этого зверя. Думаешь, сделала правильный выбор? Ну-ну? Смотри. Смотри, на его жестокость! Он никогда не изменится! Как был зверем, так и останется! А ты — идиотка, раз поверила ему!