– Передал. Даже не сомневайся! Меня еще жена спрашивала: «Как же мы этого Сашу в Пижне искать будем?». А я объяснял, что пристанем к берегу, и я схожу в контору: передам привет. Во всяком случае, я так и собирался сделать. Если я кому-то дал слово, да еще и в пути…
– И что? – снова промычал Саша.
– Да ничего. Как зашли на поворот на Пижну, почти лоб в лоб столкнулись. Сидит в лодке под берегом мужик и поплавком рыбу ловит. Борода как у тебя, вид городской, в смысле – интеллигентный. И свитер, как у Хемингуэя. Спрашиваю: «Вы, Саша?». «Да», – говорит. «Вам привет от Кэпа». Моя жена еще подивилась точности попадания привета в цель.
– И что? – снова потребовал уточнений Саша.
– Сеанс связи произошел успешно. Твой аватар в прошлом покивал в знак благодарности и от привета не отказался. Видимо, ты все-таки знал Кэпа из Покровского? Мне почему-то показалось, что вы служили вместе: возраст был примерно одинаковый.
– Я, вообще, никого из Покровского не знаю. Может это был не я? – возразил Александр. – Вон в соседнем доме егерь с женой живут – может он? Его тоже Александром зовут. И борода у него имеется… Да, тут у всех – борода! Правда, он лет на двадцать меня старше… Может тебе к нему? А борода то, какого цвета была?
– Черная, как у тебя, только тогда без седины, – я был уже не рад, что сразу не представился обычным способом. «Просто Дарвин. Чарльз Дарвин», – я уже заметил, что люди начитанные реагируют на это оптимистично, а люди неначитанные чувствуют в этом имени что-то знакомое и тоже начинают к тебе относиться с теплотой.
– Тогда не подходит, – сделал вывод Саша, – у бывшего лесника борода седая всегда и окладистая как у Льва Толстого.
– Еще кандидатуры имеются? – спросил я язвительно.
– Нет. Кандидатур больше нет, – с грустью заключил Саша. – Видимо, все-таки это был я… – протянул он, и глаза его впервые заискрились. – Но Покровское…?
– Да, при чем тут Покровское! – не выдержал я. – В Пыре нет речки, поэтому по выходным все местные ездят на ближайшие сельские пляжи: Кобылово, Покровское, Взавод… Когда проплываешь мимо такого пляжа, пытаешься провести байдарку как можно дальше, по противоположному берегу. Чтобы случайно веслом по уху какому-нибудь бездельнику не врезать. Я всю жизнь удивляюсь, как люди умудряются отдыхать, предварительно не устав? Проплывающая мимо байдарка для них просто праздник, развлекуха. Подплыть, поднырнуть, уцепиться, попытаться забраться, схватить и задержать. Детишки и, почему-то, женщины на берегу просят взять с собой. Для меня это тоже вопрос – почему женщины? И всегда такая тоска в голосе! Не хватает романтики, или мужики, что на берегу, уже надоели? А твой Кэп обстоятельно расспросил: откуда и куда мы плывем, и только после этого передал тебе привет. Конечно он немного понтился перед своей компанией: мол, я тут всех знаю. Может, они из Пыры были, а может и из Горгорода?
– Ну, это совсем другое дело, – облегченно выдохнул Саша и расправил плечи от груза воспоминаний, – это мог быть кто угодно. Тут такое количество народа на охоту приезжает – всех и не упомнишь. В основном из города. У нас охотхозяйство не местное: мы принадлежим оборонному заводу. А ты- то здесь, какими судьбами? Весенняя охота уже закончилась… Или… ты снова с приветом?
– Давай я тебе с пнем помогу? – ушел я от прямого ответа. – Меня зовут Андрей.
– Очень приятно, Андрей, – он протянул мне свою руку. – Это, каким же образом? Я про пень.
– У тебя двуручная пила «дружба» есть?
– Есть.
– Давай.
Пока Саша в поисках «дружбы» гремел инструментом в сенях, я обошел все строение и обнаружил позади дома просто гигантскую… поленницу колотых березовых дров. Но я решил промолчать и исподволь разузнать о тайном смысле мазохистского пня.
Сначала мы отпилили от пня все лапы, руки, ноги, щупальца и остаток центрального корня. Это было не просто – зубья пилы скатывались по твердым округлым чреслам. Каждый новый запил давался с большим трудом. Наконец, пень стал почти лысым, как ежик. И мы принялись распиливать его на блины. Комлевая древесина была настолько прочной, что Саше пришлось снять свитер.
– Александр, в чем конечная цель наших мучений? – спросил я, с трудом восстанавливая дыхание, после первого не распиленного до конца блина.
– Конечная цель – порядок, – торжественно объявил Саша тоже запыхавшимся голосом.
– Жаль. Я думал, что наша цель – устать. И мы с ней уже успешно справились.
– Я решил, что если с этим пнем не расправиться, он переживет всех нас. И так же будет захламлять мир вокруг нас после нашего ухода.
– «Танцующий с волками»?
– Точно, – неожиданно понял меня Саша и даже вздрогнул от этой неожиданности.