После того, как я паркуюсь и выключаю двигатель, я делаю глубокий вдох. Ксавьер отходит от мотоцикла, а я отцепляю мой ремень безопасности.
Я могу это сделать. Он мне больше не чужой, и я ему доверяю. Но моя зажигательная речь не может урегулировать мои нервы. Это огромный шаг и он всё изменит.
Вдруг открывается дверь, и я задыхаюсь от силы сковавшей мою грудь. Ксавьер кладёт руку на верхнюю часть автомобиля и наклоняется, чтобы увидеть моё лицо.
– Ты в порядке?
– Да-да. Всё хорошо. Я готова это сделать, – говорю я с уверенностью.
Ксавьер ухмыляется.
– Ты говоришь, как будто пытаешься успокоить себя. Неужели оказаться со мной так страшно?
Я сглатываю и смотрю в жёсткое тёмно-синее мерцание его глаз.
– Я не боюсь тебя.
Его глаза бродят по моему лицу, как будто он ищет ответы на некоторые невысказанные вопросы, которые у него на уме.
– Знаешь, только потому, что мы нарушили «правило номер два», это не значит, что мы должны нарушить и «правило номер один».
В моей голове ни одной мысли, темнота.
– Напомнишь мне, что за «правило номер один»?
Пухлые губы Ксавьера тянутся в дьявольскую улыбку.
– Ты голая в моей постели.
Мои глаза расширяются.
– Я, гм ...
О, мой Бог. Этот человек меня полностью поражает. Если я не могу даже ответить на его похабные намёки, как я могу поверить, что я готова перейти к следующему уровню с ним? Возможно, он прав. Может быть, я ещё не готова.
Я смотрю на него, не зная, что сказать.
Он улыбается и кивает, понимая моё тяжелое положение.
– Всё хорошо, красавица. Ты не должна объяснять, и у тебя всегда есть право передумать. Как насчёт того, чтобы посмотреть вместе фильм, а?
Облегчение заполняет меня, я благодарна, что он не раздувает проблему из этого, как большинство мужчин.
– Фильм звучит заманчиво.
Ксавьер протягивает руку.
– Пойдём.
Я беру его за руку, и он приводит меня к входу в гостиницу. Я морщу лоб, когда мы идём через дверь и прямо, мимо стойки регистрации.
– Когда ты попросил, чтобы я посмотрела с тобой кино, я подумала, что это будет не в отеле, – говорю я ему честно, всё ещё немного сомневаясь, поскольку он нажимает кнопку лифта.
Мы ступаем внутрь, и Ксавьер нажимает двадцатый этаж. Много вещей появляются у меня в голове. Если этот город – его родное место жительства, почему он остановился в отеле?
Когда мы ступаем на наш этаж, я не могу помешать себе спросить.
– Ты говорил, что местный?
Он ведёт меня по коридору.
– Я отсюда.
– Но ты постоянно не живёшь в Детройте? – Я пытаюсь разъясниться.
– Живу. У меня есть постоянный адрес здесь, – отвечает он.
Я сжимаю губы, поскольку мы останавливаемся у последней двери.
– Тогда, почему ты остановился в отеле, а не у себя дома?
Он вздыхает, и достаёт свой ключ от комнаты из своего бумажника и просовывает его в щель.
– Собственность, которой я владею, является моим семейным домом, но это не то место, где я чувствую себя комфортно, чтобы оставаться там.
Так много вопросов вытекают из его одного простого заявления. Я хочу знать, что заставляет его чувствовать себя таким образом, но я знаю по собственному опыту, что иногда дом не то место, где хочется быть. Я выбираю более простой подход.
– У тебя есть ещё члены семьи, живущие там?
Он держит дверь открытой и показывает движением, чтобы я проходила внутрь.
– Давай не будем говорить о моей семье. Пожалуйста.
Я мгновенно напрягаюсь и искренне хочу забрать свои слова обратно. Мы ссорились из-за моего шпионажа достаточно в течение одной ночи.
Номер-люкс восхитителен! Я никогда не была в номере, который выглядит больше чем квартира. В гостиной есть диван и два классических кресла, которые повёрнуты к плоскому экрану, установленному на стене. Небольшая, современная кухня со шкафами из тёмного дерева и техникой из нержавеющей стали совмещена с гостиной.
– Это действительно классный номер!
Он кивает.
– Я останавливаюсь здесь каждый раз, когда нахожусь в городе.
Я поворачиваюсь к нему.
– Как часто?
– Не часто – раз в пару лет.
Моё сердце мгновенно тонет.
– Кто заботится о твоём доме, если ты бываешь здесь редко?
Он пожимает плечами.
– Я плачу, чтобы заботились о нём.
Я вздыхаю.
– Я не могу поверить, что ты скоро уезжаешь. Когда я увижу тебя снова?
Он прислоняется к стене и смотрит в пол.
– Наверно, для тебя будет лучше больше не встречаться со мной.
– Кто это сказал?
Его голова дёргается вверх, и он встречает мой взгляд.
– Я.
Я качаю головой и ступаю к нему.
– Если мы собираемся продолжить быть друзьями, тебе надо разобраться с отрицанием себя. Ты не плохой человек. Если бы ты им был, то я не была бы здесь прямо сейчас.
Ксавьер хватает меня за талию, с силой прижимая к себе.
– Ты не представляешь, как сильно я хочу, чтобы это было правдой.
Напряжение исходит от него и моё сердце вырывается из рёбер, поскольку он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Мои руки прижимаются к его груди, и я закрываю глаза, позволяя рту открыться, поскольку я жду его губы, чтобы они встретились с моими.
– Ну, хорошо ... что мы здесь имеем? – Отчетливый женский голос мурлычет позади меня. – Собираешься ли ты наиграться с ней в ближайшее время или она присоединится к нам этим вечером? Я заскучала.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть шагающую из спальни Дину, одетую в красные стринги и куски ткани, которые она считает ночнушкой. Я не могу не уставиться на неё. Она практически голая передо мной, и увидев её убийственное тело, я понимаю, почему она не заволновалась, увидев меня в баре в ту ночь. Она как с обложки журнала. Как я могу конкурировать с ней?
Мышцы Ксавьера напрягаются под моими пальцами.
– Что ты здесь делаешь, Дина?
Она пожимает плечами, и медленно проводит пальцами по спинке дивана.
– Я думала, раз было так весело вчера ночью, ты захочешь повторить это снова. Тебе же это нужно, я знаю.
Мой желудок сжимается и слова «прошлой ночью» повторяются в моей голове. Он спал с ней после того как провёл вечер со мной? Вот доказательство, что ничего не получится с ним, в конце концов. Я отодвигаюсь подальше от него и качаю головой.
– Анна ... – Он схватил меня, но я вырвала руку.
– Не надо! – Я остановила его. – Ты не можешь прикасаться ко мне, и одновременно к ней.
Он морщится.
– То, что происходит с ней ... это ничего не значит.
Наш разговор о его отношениях с Диной мелькает в моей голове.
– Верно. У вас двоих есть некоторые странные договоренности о сексе, что даёт тебе право её использовать. – Я качаю головой с отвращением, как он мог поделиться своим телом с человеком, который ничего не значит для него. Я чувствую себя такой ... использованной ... и глупой. Как я могла быть настолько наивной?
Он потирает руками своё лицо.
– Это не то. Чёрт возьми. Я просто ... Я не могу обходиться без секса так долго, и я знал, что ты…
– Не дала бы ему, ты, маленькая ханжа, – Дина резко выговаривает, и её слова действуют, как удар в живот. – Я, на твоём месте, была бы только рада дать то, что ему нужно.
– Заткнись, Дина! – Его голос звучит угрожающим тоном и ухмылка на её лице сразу исчезает, когда он смотрит на неё.
Я знаю, что Дина говорит правду, и Ксавьер, очевидно, не очень рад, что она об этом рассказала. Моё сердце мгновенно останавливается.
– Что значила прошлая неделя для тебя? – Я чувствую, что слёзы меня предали и собираются побежать из глаз. Стены просторного гостиничного номера начинают давить на меня. Я не могу стоять здесь в середине этой запутанной ситуации и делать вид, что мне не больно.
Когда я делаю пару шагов назад к двери, мои ноги начинают дрожать, и я изо всех сил стараюсь сохранить баланс. Гнев и смущение несутся потоком по моим венам. Я зажимаю свою грудь, жаль, что я не могу залезть внутрь и собрать кусочки моего разбитого сердца.