КОНСТАНТИН АСМОЛОВ
АЮДМИЛА И АЛЕКСАНДР БЕЛАШ
АНДРЕЙ БЕЛЯНИН
КИРИЛЛ БЕНЕДИКТОВ
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ
ПЕТР ВЕРЕЩАГИН
ДМИТРИЙ ВОЛОДИХИН
ВАСИАИЙ ГОЛОВАЧЕВ
МАРИНА И СЕРГЕЙ ДЯЧЕНКО
АЛЕКСАНДР ЗОРИЧ
ВЕРА КАМША
ЕЛЕНА КЛЕЩЕНКО
СВЯТОСЛАВ ЛОГИНОВ
СЕРГЕЙ ЛУКЬЯНЕНКО
КАРЕН НАЛБАНДЯН
ГЕНРИ ЛАЙОН ОЛДИ
ГРИГОРИЙ ПАНЧЕНКО
СЕРГЕЙ ПЕТРОВ
ВЛАДИМИР РОГАЧ
НИК РОМАНЕЦКИЙ
КИРИЛЛ САВЕЛЬЕВ
АЛЕКСЕЙ СЕРГЕЕВ
ИРИНА ШРЕЙНЕР
ФЭНТЕЗИ -2003
Серия основана в 2003 году
Это — фантастика меча и колдовства. Это великие битвы и магические артефакты, это прекрасные принцессы и могучие воины, это эльфы и драконы, порождения Тьмы и Светлые сущности, неизведанные земли и волшебные острова. Это ведущие отечественные фантасты, которые представляют свои новые рассказы и повести в жанре фэнтези.
СОДЕРЖАНИЕ:
БОГИ ВОЙНЫ
Кирилл Бенедиктов
ОРИХАЛК
Дмитрий Володихин.Сергей Петров
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ФОРНОСТ
Василий Головачев
ДВА МЕЧА
Алексей Сергеев
ТАЙРАНСКИЙ ПЕРЕВАЛ
Карен Налбандян
ОСЕНЬ ПАРИСА
АРТЕФАКТ
Генри Лайон Олди
РУКА И ЗЕРКАЛО
Александр Зорич
СЕРЫЙ ТЮЛЬПАН
Марина и Сергей Дяченко
МИЗЕРАКЛЬ
НАУКА ВОЛШЕБСТВА
Сергей Лукьяненко
ПЛЕТЕЛЬЩИЦА СНОВ
Петр Верещагин
КОГДА РУШИТСЯ МИР
Владимир Рогач
ПРАВО
Ник. Романецкий
ОПЛОШКА ВЫШЛА!
МАГИ И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ
Святослав Логинов
БОЛЬШАЯ ДОРОГА
О ЧЕМ ПЛАЧУТ СЛИЗНИ
МАМОЧКА
Кирилл Савельев
ТРУП ТЕРЯЕТ ГОЛОВУ
Вера Камша
ДЕНЬ СТРАХА
Андрей Белянин
СКАЗ О СВЯТОМ ИВАНЕ-ВОИНЕ И РАЗБОЙНЫХ
КАЗАКАХ
КАЗАК И ВЕДЬМА
КАК ЧЕРТ С КАЗАКОМ В ШАХМАТЫ ИГРАЛ
Елена Клещенко
ЦЫГАНСКАЯ КРОВЬ
ТЕХНОМАГИЯ
Людмила и Александр Белаш
ЦАРЕВНА МЕТЕЛЬ
Владимир Васильев
ИСКУССТВЕННЫЙ ОТБОР (из цикла «Ведьмак
Большого Киева»)
Ирина Шрейнер
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ЗВЕЗДОХОД
Константин Асмолов,Григорий Панченко
КААТО ТЕМНОЕ СОЛНЦЕ
БОГИ ВОЙНЫ
КИРИЛЛ БЕНЕДИКТОВ
Орихалк
1.Команда
Море кипело в двух полетах стрелы от корабля. Триера подошла к острову в предрассветных сумерках. Последние два часа она скользила сквозь ночь вслепую, с погашенными огнями; медленно поднимавшиеся весла бесшумно взрезали студенистое тело воды. На гребных палубах царила необычная тишина — гребцам раздали вырезанные из мягкого дерева загубники и пообещали скормить рыбам каждого, кто позволит себе чихнуть или закашляться. Бичеватели обмотали хвосты своих плеток вокруг толстенных запястий, чтобы не поддаваться искушению пустить их в ход. Свист рассекающих воздух плетей из прочнейшей воловьей кожи с маленькими свинцовыми вставками слышен на море далеко кругом. Старшина бичевателей Руим, двадцать лет проплававший на пиратских кораблях Счастливого моря и заплативший за умение подбираться к врагу незамеченным дюжиной шрамов и правым глазом, пообещал сожрать с потрохами любого, кто ослушается его приказов. Так и сказал, страхолюдно вращая уцелевшим зрачком: мол, каждого, кто щелкнет плетью, сожру живьем и с потрохами. Как же теперь, неосмотрительно засомневался кто-то из надсмотрщиков, без битья-то рыбье мясо грести и не заставишь... Руим с ловкостью обезьяны подскочил к умнику и ударил его бронзовым набалдашником плети в лоб. Поняли, песьи дети? У бича, кроме хвоста, еще и рукоять есть...
Предосторожности, однако, оказались излишни. К берегу они подойти не сумели.
Тени и ночные мороки понемногу отступали, размываемые слабым свечением не рожденной еще зари. По обе стороны от триеры сквозь белесую дымку уже проглядывали тугие, медленно перекатывающиеся мускулы океана. Но впереди, там, где вчера матрос, сидевший в «вороньем гнезде», заметил черную полоску земли, упрямо клубился плотный серый туман.
Оттуда, из-за завесы тумана, слышался неясный монотонный шум, усиливавшийся с каждым медленным взмахом весел. Странный шум — не грохот волн, разбивающихся о рифы, и не мерный рокот прибоя, а тяжелый гул проваливающейся в бездну воды, словно не остров лежал за серой клубящейся пеленой, а легендарный Крайний Предел, уступ высотой в тысячу лиг, с которого воды великого океана низвергаются в вечно пылающие преисподние нижнего мира. Глупости, конечно, страшные сказки невежественных гребцов-галерников: людям образованным хорошо известно, что мир круглый, как яблоко, никаких Пределов в океане нет, а с рудниками Серебряного хребта не сравниться никаким преисподним, пусть и вечно пылающим. Да только образованных на триере было немного, а в души остальных доносящийся из туманного облака гул вселил тревогу и предчувствие встречи с чем-то ужасным.