Льнани начала внимательно изучать палубу и матросов. Ничего. Все заняты своими делами. Никто и в ус не дует. Разве что Милорд Кугель, уже успевший взобраться на рею бизань-мачты, визжит, словно его режут. Что бы ни находилось на корабле, пока оно спит. Точнее, дремлет, и бить тревогу рано. Но надолго ли этот сон и не поздно ли будет тушить дом, уже охваченный пламенем? С демонами шутки плохи. Льнани тряхнула головой. Хватит! Страх перед угрозой оказаться акульим завтраком превращал ее в нервную, неуверенную в себе и своих силах девчонку. Так продолжаться не может! Она поговорит с капитаном ван Шайрхом. Спросит, знают ли наемники, что делают. Пускай уж лучше считают ее ненормальной…
Она поискала взглядом шкипера, но на мостике того не было. Лишь первый помощник. Поговорить с ним? Нет, лучше сразу с ван Шайрхом. Иначе придется дважды ощущать себя дурой. Остается ждать, пока вернется капитан.
Минуты проходили в ожидании. Льнани наблюдала, как Том с двумя другими матросами играет в кости, и бросала обеспокоенные взгляды туда, где стояли рулевой и первый помощник. Капитана не было.
По баку разнеслась грустная мелодия. Один из фруан играл на скрипке. Насколько могла заметить волшебница, фруане не принимали никакого участия в повседневной работе команды. Большая часть абордажников совсем не поднималась наверх, предпочитая скрываться в недрах корабля. Те же, кто находился на палубе, занимались чем угодно, но только не работой. Как всегда, разряженные в шелка и бархат, эти изящные ребята, манерам которых могли бы позавидовать придворные из любого приличного островного королевства, били баклуши, пили вино, играли на скрипке или декламировали стихи. Двое абордажников точили страшного вида изогнутые тесаки. Льнани вообще не понимала, как эти люди могут владеть столь неподходящим для них оружием. Утонченным красавцам гораздо больше подходили шпаги или рапиры, а не эти громадины. А если учесть, что у каждого из абордажников было припасено по паре подобных клинков… Волшебница могла только догадываться, какой вид у ребят Бельфлера, когда они идут в бой. Сам же Бельфлер сейчас устроился на пустом бочонке из-под пороха и, ни на что не обращая внимания, занимался своим маникюром, ловко орудуя маленькой женской пилочкой для ногтей.
Самым же интересным в этой ситуации было то, что остальные члены команды «Хапуги» воспринимали отдых фруан как нечто само собой разумеющееся. Никто из наемников не роптал, что он, мол, работает, а эти разряженные павлины отдыхают и не то чтобы паруса поднять, даже палубу вымыть не хотят.
А между тем ломота в висках нарастала. Если так пойдет и дальше, то часа через два она рискует потерять сознание от боли. Хватит! Пора действовать. А там будь что будет!
Словно отвечая на ее мысленный призыв, появился капитан. Льнани решительными шагами направилась к нему.
— Мы опережаем время прибытия на целых два часа, — услышала Льнани слова ван Дога.
— Подождем. Нам торопиться некуда.
— Капитан, нам нужно пого… — начала Льнани, но ее перебили.
— Корабль! — раздался вопль впередсмотрящего.
«Хапуга» как раз вышел из-за скалистого мыса. Лошадиные Зубья остались позади, и перед взорами всей команды появился пузатый трехмачтовый бриг. Корабль стоял в бухте, на спокойной воде. Паруса у него были спущены. Сейчас он казался размером не больше игрушечного.
— … на…! — с чувством произнес Том.
— Это и есть ваш каньийский курьер, мой капитан? — очень спокойно поинтересовался Бельфлер.
Гулли ничего не сказал, а достал подзорную трубу. Достал лишь для того, чтобы потянуть время. Он и так прекрасно видел, под каким флагом этот бриг. Это был флаг Утуги — государства, с которым команда шхуны сражалась без малого целый год.
— Похоже, нас надули, кэп. Не было никакого курьера.
— Похоже, — угрюмо бросил ван Шайрх, отчаянно соображая, как выбраться из возникшей ситуации.
Боль ударила в виски Льнани, заставив ее покачнуться.
— Капитан! — Голос женщины зазвенел. — Я должна с нами поговорить!
Гулли ван Шайрх не обратил на волшебницу никакого внимания.
— Мосье Бельфлер, готовьте своих ребят. Чуга! Свистать всех наверх!
Раздался свисток боцмана. Команда забегала.
— Том! Орудия к бою!
— Наши шестнадцать пушек против его двадцати. А еще маг. Плохой расклад, — покачал головой ван Дога.
— Посмотри на его осадку! Он же едва воду пушечными портами не черпает! Никакого маневра. Прорвемся!
— Капитан! Я должна…
— Не сейчас! — рявкнул Гулли. — Поднять Милорда Кугеля!
Кто-то из наемников стал поспешно поднимать флаг. Белым пятном на черном полотнище выделялся силуэт к…пика и две скрещенные берцовые кости.
— Что вы делаете? — спросила волшебница.
— Щиплем цыпленка, Льнани! Это военный бриг Утуги. Враг. К тому же груженый. Не знаю, как они здесь оказались и кого ждут, но если мы оставим их на плаву, то корабельный маг передаст послание утугской эскадре, которая, узнав о нашем визите, устроит за шхуной такую охоту, что из Зубьев выберется разве что Милорд Вонючка. Да и то только если неожиданно отрастит крылья.
К…ник, услышавший это заявление, возмущенно завопил.
— Капитан, дело серьезное…
— Очень. Вы можете нам помочь?
— Нет, я не… Я не о том хотела пого…
— Раз не можете, не крутитесь под ногами! Идите в каюту, здесь может быть небезопасно.
Льнани упрямо затрясла головой. Виски сдавило стальным обручем тупой боли.
Милорд Кугель, дабы удобнее было наблюдать за предстоящим боем, взгромоздился прямо на треуголку капитана и теперь гордо обозревал окрестности, как видно, собираясь «командовать» битвой.
Бельфлер, необычайно серьезный и собранный, стоял на палубе вместе со своими людьми. Вокруг двух дюжин фруан крутились несколько матросов с вешалками. Абордажная команда фруан поспешно снимала с себя дорогие одежды и передавала матросам. Те, в свою очередь, уносили их камзолы, парики, сапоги и перевязи с палубы. Кто-то тащил для Бельфлера страшные абордажные тесаки.
— Вам не стоит на это смотреть, Льнани, — сказал ей капитан, засыпая в пистолет порох.
— Уверяю вас, я видела голых мужчин и раньше.
— Я не о том…
— Я знаю.
Сейчас Льнани ни за какие сокровища Девяти морей не ушла бы с палубы. Магичка была достаточно умна, чтобы всей душой желать оказаться как можно дальше от предстоящей битвы. Но глухая боль, сдавившая голову, означала опасность куда более серьезную, чем вражеские ядра, и, похоже, никто, кроме нее, этого не понимал. А значит, если схватку с утугцами можно было смело оставить на наемников, то со всем остальным придется иметь дело ей самой. И попытка спрятаться в каюте вряд ли окажется хорошим решением.
На вражеском корабле наконец заметили пиратов, и началась суета. Горн трубил тревогу, кто-то поднимал якорь, кто-то открывал пушечные порты, кто-то поспешно лез на мачты и спускал паруса.
— Чуга! Снимай всех канониров с левого борта! Поведешь свою группу за фруанами!
— Понял, кэп!
Наемники суетились вдоль правого борта, заряжая мушкеты. Рулевой держал курс прямо на вражеский бриг. Льнани двумя руками вцепилась в поручень мостика и расширенными глазами смотрела, как корабль Утуги увеличивается в размерах.
Неся на каждом плече по огромному двуручному тесаку, к ним подошел Бельфлер — абсолютно голый и не испытывающий по этому поводу ни малейшего смущения.
— Атакуем на сближении, мой капитан?
— Да, мосье Бельфлер.
— Команда?
— На ваше усмотрение. Но не бесчинствуйте понапрасну. Фруан кивнул и ушел к своим соратникам. Льнани задумчиво проводила взглядом его фигуру, размышляя про себя обо всех подтекстах, которые крылись в последней фразе ван Шайрха.
— Проклятье!
Вокруг вражеского корабля замерцало едва видимое защитное поле. Морской маг противника не зря ел свой хлеб.
— Все! Теперь пушками с ними не справишься! Мы не можем по ним стрелять!
— А они по нам?
— А они могут, — ответил за капитана первый помощник. В подтверждение его слов громыхнуло, и на носу брига взвилось дымовое облачко. Спустя секунду выпущенное ядро упало в воду, не долетев до «Хапуги» каких-то двадцати ярдов.