— Если я соглашусь, — медленно проговорил Эрнандо, сделал паузу и, дождавшись, пока Омар ал-Хазри оторвется от письма и взглянет на него, продолжил, выделив голосом: — Если я соглашусь, вам придется выложить довольно крупную сумму. Мой отряд должен двум Великим Домам Теночтитлана, а также торговой компании Абу Сафида и Тисока. Я планировал отдать эти долги после возвращения из Манагуа, но известный вам Али Хасан спутал всю бухгалтерию нашего отряда. Однако я не могу выйти в дальний поход, не урегулировав свои денежные дела.
— Каков размер долга? — Ал-Хазри снял с пальца перстень и, обмакнув его в плошечку с краской, с силой приложил к листу бумаги.
— Четыре тысячи зерен какао, Ваша Светлость. Я бы хотел получить эти деньги в качестве аванса.
— Получишь, — кивнул Омар. — И вот что еще: составь смету и передай ее Тубалу — он поможет приобрести все необходимое для путешествия.
«Неплохо, — подумал Кортес. — Выплаченные долги, суд над Али Хасаном, да еще новые мечи и доспехи для отряда… Слишком хорошо, чтобы в это поверить».
— Вот приказ об аресте твоего прежнего нанимателя, — ал-Хазри протянул ему лист бумаги, исписанный мелкой аккуратной вязью. — Можешь ознакомиться.
Приказ выглядел вполне убедительно: «Я, эмир Омар ал-Хазри, дядя и опекун дочери великого Халифа Кордовского Хакима Четвертого, своим именем и властью, данной мне халифом, повелеваю…». Брат самого халифа? Вряд ли… скорее, матери Ясмин. В любом случае, эмир — птица высокого полета… — Завтра я отправлю гонца на побережье, — дядя принцессы забрал у него бумагу и, скатав в трубочку, осторожно положил на стол. — Что же касается денег, то ты можешь получить их прямо сейчас у моего казначея.
— Благодарю вас, Ваша Светлость, — поклонился Кортес. — Вы щедры в той же мере, в какой и убедительны.
— Значит, мы договорились?
— Осталось спросить принцессу Ясмин. Возможно, ей не понравятся мои люди.
Омар ал-Хазри вскинул мохнатую бровь.
— Не беспокойся об этом, капитан. Принцесса любит солдат. Скоро ты сам в этом убедишься…
«Было Четыре Солнца, Четыре Эпохи, предшествующих нашей.
Первое Солнце звалось Матлактли Атль, Десятая Вода. Под ним на земле жили исполины, питавшиеся водяной кукурузой ацитцинтли. Боги разгневались на исполинов и послали на землю потоп, длившийся десять лет. Горы исчезли под водою, многие люди погибли, иные превратились в рыб, и лишь семь пар исполинов скрылись в тайной пещере Чикомосток, чтобы дать начало новому человеческому роду… Длилась эта эпоха четыре тысячи и восемь лет.
Второе Солнце — Эхекоатль, Солнце Ветра. Потомки исполинов вновь заселили всю землю, но были ниже ростом и не так сильны. Они не знали домов и жили в ямах в земле, питаясь плодами акоцинтли. В конце этой эпохи поднялся сильный ветер и дул так долго, что все люди превратились в обезьян. Спаслись лишь мужчина и женщина, спрятавшиеся под укрытие скалы. Это Солнце светило четыре тысячи и десять лет.
Третье Солнце — Тлейкияуильо, Время Огненного Дождя. Жившие в эту эпоху были уничтожены огненным дождем с неба и потоками лавы. Люди превращались в птиц и улетали в небо. От начала до конца эпохи Третьего Солнца прошел четыре тысячи и восемьдесят один год.
Четвертое Солнце — Цонтлилик, Эра Ягуара — было счастливым и благодатным. Люди умножились и повсюду жили в достатке. Мало-помалу они забыли старых богов и перестали умиротворять их жертвенной кровью. Жестоко покарали их боги: засуха охватила всю землю, посевы погибли от жары и наступил страшный голод. Люди пожирали друг друга и гибли в ужасных мучениях. Так пришел конец эпохе Четвертого Солнца, длившейся пять тысяч и двадцать шесть лет.
Ныне склоняется к закату Пятое Солнце — Солнце Движения, Оллин. Правит им сам солнечный бог Тонатиу, хозяин неба, язык которого — нож, рассекающий грудь жертвы. Каждая новая эпоха всегда длиннее предыдущей, но календарные таблицы тольтеков разбиты, древняя мудрость утеряна, и мы не знаем, когда взошло наше Солнце. Ясно лишь, что случилось это больше пяти тысяч лет назад…»
Наемник и вождь
Тласкала, вольный город.
Год 2-й Тростник, день 2-й Эхекатлъ
— Что эта девочка собирается найти в южных джунглях? — спросил Тисок, неторопливо раскуривая длинную глиняную трубку. — Золото? Его там нет. Последние государи Ицев унесли все с собой, ничего не оставив мертвым.