Шведова Анна Николаевна: Оказия
Очень собранная композиционно, хорошо сбалансированная книга. Развитая, богатая детективно-фэнтезийная интрига неизменно держит в напряжении. Повествование нелинейно: ещё в прологе автор надёжно завладевает вниманием читателя, начав книгу с ретроспективы гибели Кардышева, выплёскивая на страницы щедрой рукой букет противоречивых чувств Оболонского, разбрасывая зацепки непонятных ещё, но уже интригующих обстоятельств.
Дальше книга развивается по законам сюжета, прежде всего, детективного. Нехитрая (вроде бы) завязка, когда даже не вполне ясно, было ли преступление или нет. Расследование, разрастающееся вширь, захватывающее всё больше и больше - зацепок? Улик? Ложных ходов, ведущих в тупики, к ложным версиям? Масса осложняющих моментов: непростые взаимоотношения с группой Кардышева - при, вроде бы, сходных целях; неявное противодействие местных; нечаянно (по оказии, не иначе) вскрытый заговор. А в центре - выразительная, неоднозначная, точными штрихами прописанная фигура следователя: советника по особым поручениям Константина Оболонского, мага-тауматурга. Образ, глубоко проработанный автором:
"Он пытался понять, почему он здесь? Почему раз за разом возвращается в глухие деревушки, чтобы столкнуться с засевшим в глубине своей мерзости колдуном, истязающим женщин, или ведьмой, любящей потчевать своих гостей отваром из мухоморов? Почему не вернется в тишь университетской лаборатории, такой знакомой и уютной? В тот мир, где он свой, среди равных, среди понимающих его тауматургов? Неужели дело все в том, что он до сих пор пытается себе доказать свою годность в противовес своей высокородной семье? Неужели и все его желания так мелочны? Ведь не добротой же и жаждой справедливости объясняется его стремление помогать? Или именно этим, в чем он так боится себе признаться, считая это проявлением слабости? Он ищет и ищет, чем бы заполнить пустоту в себе... А есть ли результат? Чего он добился?..."
Точность некоторых наблюдений впечатляет:
"Оболонский рассеянно смотрел на широко распахнутые глаза белокурой девочки, с раскрытым ртом жадно следящей за тем, как ползет в сторону барьера пятно крови из-под умирающего животного. Она сидела на корточках у самой границы магической фигуры, безучастная к тому нервному напряжению, что скручивало в жгуты волю людей, находящихся за ее спиной. Ей не было до них дела. Она познавала мир - всякий, разный, только вот мало похожий на мир взрослых. Куда больше воплей и криков ее интересовали вот эти чудные извивы красных потоков, подобно щупальцам пробирающимся по неровному песку дороги и медленно образующих глянцевые озерца, под дуновением ветра темнеющих и подергивающихся пленкой. В ее руке был прутик, она явно хотела поиграть.
Она не боялась того, что происходит, ибо не видела смерть так, как видят ее взрослые, не понимала - ее необратимости, ее ужаса, ее власти. Константин смотрел на ребенка со странным, отстраненным удивлением, пораженный мимолетной острой завистью: неужели где-то в мире еще существует такое простодушное неведение? А был ли он сам когда-нибудь так невинен и простодушен?"
Надо сказать, книга вообще богата образами. Даже эпизодические персонажи выглядят живыми, продуманными и прочувствованными. Хороши, своеобычны речевые характеристики:
"Вот оно ведь как! Я вам говорю, они заразу бьють! Она на мясо слетается, а они по ей, гадине, агнем, что из пищали! Да солью, солью, мать твою!"
"- Ах, скажу я Вам, милейший граф, это точно от горя, (...) Помилуйте, какие страхи Вы говорите! У нас в городе не может быть убийств!"
"- А ты посмотри, барин, кругом, - с ленцой ответил тот, - Сушь такая, что яблоки морщатся, трава на корню усыхает. Ковырни землю - трухой отдаст."
Описания богаты мелкими, точными деталями, создающими атмосферу:
"...самый разгар августовской жары, тяжелой, густой, как взвешенная в воздухе патока из колкого аромата убираемого жнива, повядших листьев и разморенных под солнцем трав."
"Единственной каменной постройкой в Звятовске оказалась городская ратуша - горделиво вытянувшаяся на целых три этажа башня с часами, стрелки которых намертво остановились на восьми часах двадцати двух минутах. От ратуши вправо тянулись арки торговых рядов, не только глухо закрытых деревянными ставнями, а еще для пущей безопасности крепко перетянутых железными засовами с внушительными амбарными замками. Воздух жарко плавился на просохшей до каменной тверди земле, поднимаясь вверх рваными горячечными волнами, несильный ветерок время от времени гонял серые смерчики из душной колкой пыли."
Продумана, хорошо сбалансирована система магии-тауматургии. Интересно "белое пятно"; правда, как раз эта линия показалась мне недостаточно разработанной. Понятно, что жизнь в таком особом месте имеет своё влияние на характер Оболонского, но показано это очень вскользь.
О недостатках. Лично мне очень не хватило побед Оболонского, его собственных побед. Он - центральная, самая значимая фигура в книге, на его расследовании держится весь сюжет; он мыслит, он действует - но всё время то немного опаздывает, то обстоятельства оказываются сильнее его. Ярче всего Константин проявляет себя в заражённой деревне - но и тут для окончательной победы ему требуется посторонняя, внешняя помощь. Он заявлен как сильный маг: но где же его сила, где она видна читателю? Очень красивая, мощная сцена - противостояние с Мартином Гурой - тем не менее, представляет собой лишь поединок на словах. То же с Меньковичем: Оболонский запугивает его - признаться, не слишком убедительно. И, конечно, финал: финал фактически отняли - спасает всех и побеждает третье лицо, почти незнакомое читателю, а значит, не привлекшее к себе читательских симпатий. А как же вот эта фраза: "Ох, Алешенька, не так прост наш чародей, чтобы сгинуть, не доделав дело. А там посмотрим, по ком русалки выть будут..."? Хочется ведь видеть её воплощение: не так прост - значит, способен справиться! Сам! Пусть отдав свою жизнь - но прежде победить! А вот уж потом спасение героя можно и на таинственное третье лицо возложить.)