Судорога на миг свела все тело арнийца, он опустил голову, а, когда поднял, то посмотрел уже холодным взором Бездушного. Глаза с почерневшими белками без зрачков. Оскалившись, он, метнулся к возвышавшейся в трех сотнях футов громаде собора. Сотканного из тьмы демона с ним больше не было.
- Опускай, опускай её, - торопливо говорил Велдон. - Сейчас, девочка. Только не засни. Не спи! Сейчас помогу тебе.
Я бережно опустил мою любовь наземь и глянул на подошедшую Лилит. Она тоже была бледна, как снег.
- Он здесь, - со страхом в голосе произнесла девушка. - Сам Низверженный!
Все пространство Сарн адаба в сотне шагов от нас было заполнено воинами возвратившегося бога. А подле цитадели охваченная ярко-фиолетовым пламенем возвышалась гигантская фигура Низверженого. Она была в три, а то и более человеческих роста
Весь замок и сам возвратившийся бог выступили против нас!
Глава 35. Путь света
Ревущий белый огонь исчез, вновь окружает лишь белое полупрозрачное сияние, оно светило нам почти как днем. В магическую полусферу ударялись арбалетные болты и стрелы. Они долетали до преграды и в одно мгновение падали на булыжники, коими был вымощен главный двор Сарн адаба.
- Святой отец, - взмолился я, - помогите же ей!
Я стоял на коленях и смотрел на Томаса Велдона как на последнюю надежду. Забыв, что нас окружает, и проклиная каждый миг промедления.
- Не называй меня так! - с досадой в голосе произнес церковник. Томас Велдон склонился над Алисой, глаза её заволокло туманом, но проклятый святоша ничего не предпринимает, только положил ладонь на взмокший лоб девушки да что-то пытается высмотреть в ней.
- Чёртом обзову, коль изволите, но ей надо помочь!
- Уже, - процедил сквозь зубы церковник. - Знать бы тебе... После того, что я совершил, святая магия стала иной. Боюсь навредить, искалечить или даже убить.
Я засопел, только что мог сказать? Вдруг увидел, что ладонь инквизитора на покрытом испариной челе тени окружает золотистое свечение, усеянное великим множеством чёрных точек. Некоторые из них росли, поглощая и соседние крапинки, и сам теплый свет целебной магии.
- Я помогу, - не отрывая взора от Алисы, молвил церковник. - Магии во мне преизбыток, токмо не мешай.
Сильный порыв ветра подхватил пыль и бросил в лицо. Колдовской щит удерживал вражьи снаряды, но не дыхание неба. Остановит ли магия орденских солдат? Они заняли позиции на стенах и в соборе, окружили плотным кольцом: мечники, пикинеры, стрелки, конные сотни и даже мураги. Не говоря о чернокнижниках, что тоже должны быть здесь, и о самом Низверженном.
Покосившись на него, я поспешно отвел взгляд и крепко выругался. Проняло животным, пробравшим до самого естества страхом. Кровь и песок! Не могу позволить себе бояться. Не могу сдаться!
Возвратившийся бог, чья гигантская фигура возвышалась над войском в столбе фиолетового пламени, был в том же ничем не примечательном плаще, в каком я впервые встретил его в разгромленном орочьем лагере. Лик также не разглядеть, вместо него взгляд находит ярко сияющую белую звезду и соскальзывает в сторону.
- Снова ты! - прогремело раскатами грома над замком.
Я крепко сжал рукоять сабли. Глупо выступать лишь с ней против бога, только ничего иного у меня нет, а то, что глас Низверженного обращен именно ко мне, сомнений нет.
- Чтоб ты издох! - выдавил из себя я, и с каждым из трех коротких слов таял охвативший страх.
Уняв нагрянувшую дрожь, я оперелся клинком о плиты подземелья, вырванные из нижнего уровня замка, поднялся сам и вновь посмотрел на лик Низверженного. Сощурившись, все пытался разглядеть, что укрыто за серебристым свечением.
- Старый враг! - раскатистый бас накрыл Чёрный замок.
Нет! Чтобы ни говорил приор ордена, а их повелитель ведал, чья сила вложена в меня. Вовсе не первая кровь еще одного человека потребовалась Низверженному, но я. Как воплощение его вековечного врага! Точнее моя смерть. Проклятый пепел! Присные возвратившегося бога сперва думали добраться до меня всего лишь увещеваниями. Каким же надо быть дураком, чтобы внять им! Но в дураках они оставили себя! Мы вырвались из подземелья!
Языки фиолетового пламени взвились до небес, закрыв собой звезды, и растеклись по небу. Упали наземь, и все, что было вокруг, исчезло. Остался только Низверженный в чёрном плаще и фиолетовый огонь. Даже под моими ногами бились крохотные язычки пламени. Они не жгли, только тщетно пытались укусить сапоги. Я мог бы посмеяться над бессилием фиолетово огня, но тот, кто наслал сей морок, отнюдь не слабосилен.
Меня и Низверженного отделяет пустота, в коконе из магического огня лишь мы, даже ветер утих. Возвратившийся бог ткнул в мою сторону указующим перстом.
- Тьма! Ты вновь и вновь рвешься в мой мир. Но больше не отдам Орнор никому! Я его Творец! Он мой!
Я хотел крикнуть Ишмаэлю, что Орнор такой же его, как и мой! И с ужасом понял, что не мог знать истинное имя Низвержженого! Кровь и песок! Да никогда и не претендовал на целый мир!
Застыв, окаменев, я повторял и повторял про себя одно имя. Николас Гард! Николас Гард! Я Николас Гард! Я отдал душу, но не отринул себя! Слышишь, Сатана! Я это я!
Возвратившийся бог словно подслушал Люцифера! Он не на шутку разъярился:
- Твой мир? Нет, Тьма! Ты никогда не заполучишь Орнор, сколь бы сюда не стремилась, и кто бы не служил тебе! Червь предо мной сейчас! Убью его! Даже орк был сильней! Я долго не мог унять его магию и очистить Источник! Но теперь уничтожу червя, и скрепы затвердеют, как впредь!
- А ты попробуй, Ишмаэль! Не надорвись!
Похолодев, я искал в себе ответ. Кто это крикнул? Я или Люцифер?
- Уничтожу! Уразумел, червь? Как Харуза! Ты называл его Стариком! Но он ничто был предо мной! Куда тебе до древнего бога?
- Что? - из меня будто мою проклятую душу вынули.
Старик - это Харуз? Я... я... Не могу поверить. Я любил его. Как человека! Он был человеком! Хочу, чтобы он остался в памяти человеком, только Низверженный убил и его, и память о нем.
- Сотру тебя в порошок! - чуть слышно прошептал я.
Ненависть переполняет. Я, хоть и червь, да только уже не простой. Ключ Дьявола к Орнору. Он, чье настоящее имя Несущий Свет - мое проклятье на целую вечность и моя единственная надежда на любовь и на месть сейчас.
- Проклинаю тебя, Ишмаэль! - я рубанул саблей воздух. - Я твоя погибель!
Там, где высился возвратившийся бог, взъярилось фиолетовое пламя. Полностью поглотив Низверженного, вал огненного цунами, вдруг, как и все остальные языки пламени, обратившился в привычный красно-рыжий цвет и двинул на меня.
Ревущая водопадом огненная стихия! Я успел лишь выдохнуть, как она очутилась рядом; еще миг, и поглотит жалкого человечишку.
Отчего-то я не убоялся, не отвел взора, только встал в полупозицию, прикрыв корпус саблей. Глупо-то как! Только улыбнулся, когда стена огня докатилась до меня... и разбилась о невидимую сферу надо мной, в одно мгновение сникнув и исчезнув.
- Гард!
Злые порывы чудовищного ветра тщились сорвать развевающийся на плечах плащ, уносили прочь слова, заставляя кричать, только бы услышал стоящий рядом. Томас Велдон бешеным взором безумного Неакра оглядывал Чёрный замок и полчище Низверженного.
Церковник сидел, на его коленях покоилась голова Алисы. Растрепанные золотые волосы укрыли лик тени, она как будто спит. Лилит замерла позади отца; натянула маску. Изготовилась к бою.
- Гард!
Голос Томаса Велдона еще перекрывал шум ветра, но утонул в грохоте взрывов под светлеющим небом над Сарн Адабом. Магическая сфера приняла первый удар: в неё били десятки молний и огненных шаров, летели камни и глыбы земли. Все смешалось в буйстве стихий в непроглядную завесу из сверкающих вспышек, огненных всполохов и темно-коричневой пыли. Чернокнижники Низверженного пытались пробить выставленный неакровым колдовством щит и терпели неудачу.
- Как она? - я опустился на колени рядом с инквизитором.