Тот, кто сотворил меч, вызывающий грозу и притягивающий к себе молнии, был большим шутником. Надеюсь, умирал он медленной и мучительной смертью. Ненавижу шутников. И ещё циркачей. Сначала они такие катаются колесом, ходят по канату, дышат огнём, жонглируют факелами, а потом загорается тент фургона, лошади несут, повозка влетает в дом, пламя распространяется, город в огне, и ты, оставшись бездомным, отправляешься на поиски приключений.
Все эти балаганы и шапито — вот рассадники истинного Великого Зла, а вовсе не Чёрные Замки и Мрачные Твердыни. Встречал я нескольких Тёмных Лордов — отличные ребята. Ну, похищают, пытают и казнят людей иногда, а в остальном — чудесные люди. Не то, что всякие акробаты или, не к ночи будь помянуты, клоуны… Нет, если человек мажет рожу белым гримом, с ним явно что-то не так. Если хочет спрятать лицо, надел бы маску или глубокий капюшон, и гудел из-под них загадочным басом. А не пищал, как девица под первым мужиком.
Что-то я отвлёкся. Впрочем, спешить некуда, из этого трактира я неведомо когда выберусь. Если это вообще удастся. Громовой Клинок ведь так и остался валяться рядом с прожаренным до хрустящей корочки Кагыром. И продолжает призывать грозу, вот и льёт как из ведра, дороги размыло, едва сюда-то добрался. Десятый день льёт. И чтоб это прекратить, надо меч подобрать и обратно в пещеру затащить, в магически защищённый круг, откудова Кагыр эту железяку и вытащил. Так ведь едва его в руки возьмёшь — бабах, и ещё один хорошо прожаренный искатель приключений в собственном соку, получите и распишитесь. Ежели писать не умеете — поставьте крестик, на могилке оно в самый раз будет. Или на карте…
Уже приходил какой-то мужик, кричал, что дождь будет лить ещё тридцать дней и надо строить корабль. А на борт он хотел набрать зверья всякого-разного, по две штуки. А чего по две-то? Свиней вон тех же лучше бы целое стадо взять, коров там, коз… Тридцать дней жрать-то на корабле ведь надо. Так нет, он хотел дикого зверья взять и непременно по парам. А зачем — не объяснил. Заявил, что ему какой-то Боб так велел. Ну и странное же имечко — Боб. И кто это такой вообще? Ну, мы его, конечно, взашей вытолкали — мужика того, не Боба. Боб-то вовсе не приходил, так что он явно поумней будет, не зря его тот чудак слушается всё же.
Только вот корабль ничем тут не поможет, хоть со зверьём, хоть с птицами. И дождь даже через тридцать дней не кончится. Меч-то за этот месяц сам в пещеру не заплывёт. Ну, разве что течением сдвинет, но на это надежды мало. Пусть на это Боб надеется, а я думаю, надо самому не плошать.
Но я сам-то обратно ни ногой. Скоро до пещеры только вплавь добраться можно будет. А из нас, гномов, пловцы не ахти. То есть, плыть, конечно, можем — но только вниз, как топор. Слишком уж сильно земля-матушка к себе притягивает. А потому… Потому надо других дураков найти. А вот и они, легки на помине.
— Эй, ребята! Вижу, вы настоящие искатели приключений! Ну, идите сюда, не тушуйтесь. Да-да, ты, остроухий, и приятель твой. Как насчёт отправиться на поиски великого и могучего древнего артефакта? Я вам и карту нарисую. И крестик поставлю, все ориентиры дам. Вот смотри, тут пещера, тут меч, а рядом жареный орк лежит. И если меч занести в пещеру и положить в магический круг… Откуда я так точно всё знаю? Да как же, это ж великий и могучий Громовой Клинок! Про него семьсот двадцать три пророчества написано! И про орка, конечно, тоже не забыли. Что же прорицатели дураки, по-вашему? Да клянусь своей бородой! Согласны? Ну, тогда ещё по кружечке, а с утречка вперёд!
Хм, да, вот дело и сделано. Посмотрим, что из этого выйдет. А интересно, что происходит с эльфом, когда в него попадает молния?..
15. Казнь
Повозка прогрохотала по брусчатке мостовой. Окинув профессиональным взглядом виляющее заднее колесо, странник понял — скоро отвалится. Но предлагать свои услуги по починке явно было не время, как бы не оказаться побитым. Ибо всё внимание горожан сосредоточилось на двух мужчинах, запертых в установленной на повозке клетке.
— Кто это? За что их? — осведомился путник.
— За любовь, — сообщила стоящая рядом женщина, шмыгнув носом и промокая глаза платком.
Поняв, что от неё внятного ответа не дождётся, странник принялся пробираться через толпу следом за повозкой. С тем же вопросом он обратился к мужчине, в лице которого не наблюдалось ни капли сочувствия к отправляемым на эшафот.
— Этих-то? — зыркнув исподлобья уточнил тот. — За мерзость пред ликом божьим. У, изверги, проклятущие!
— А что именно они сделали? — с некоторой опаской уточнил странник.