Он снял с шеи цепочку с медальоном и открыл его. Возникла голограмма земной девушки.
— Это самка моего реципиента. Её родина на Парнасе-2.
— Парнас-2 был стерилизован четыре месяца назад, — сообщил полковник. — Ещё до начала проекта «Ментал-3». Это война.
Майор кивнул.
— Я в курсе. Мой реципиент тоже знал. — Майор помолчал. — Он просил меня кое о чём, выдвинул условие капитуляции. Отомстить за Парнас-2. «Порвать пасть какому-нибудь рождённому не в свой срок отпрыску навозного жука с моллюском, зачатому бескрылым трутнем-фехом, забравшемуся наверх вашей кучи помёта» — это довольно вольный перевод, он использовал человеческие идиомы, но общий смысл был такой.
— Это проявление их любви? — осведомился полковник.
— Нет, — покачал головой майор. — Любовь нам не понять и не освоить. А это ненависть.
Он схватил полковника за жвала и потянул их в разные стороны, разрывая ротовую полость. Сунув внутрь пальцы, он вонзил их в мягкое нёбо, добираясь до мозга. Несколько раз конвульсивно дёрнувшись, тело полковника замерло на полу.
— Я ненавижу тебя, — медленно произнёс парень, будто перекатывая каждое слово на языке. Покачал головой и вздохнул. — Не выходит.
Вновь включив голограмму на медальоне, он запустил проигрывание:
— «..завтра отправляюсь на Землю, к твоей маме. Она приглашала в гости, хочет видеть, как родится её внук…» — при этих словах девушка на записи погладила себя по едва заметно округлившемуся животу. В уголке голограммы светилась дата — за неделю до стерилизации Парнаса-2.
— Она тебя больше не увидит, — сказал майор своему отражению в зеркале. — Твой сын не узнает отца. Ты ненавидел за это его? — он кивнул на тело полковника. — Или меня?
Он снова пожал плечами и покачал головой.
— Мы не умеем ненавидеть. Это просто война. Жестокость к врагу, милосердие к побеждённым… Добить иногда милосерднее, чем пощадить — как такое можно понять? Даже я, — он усмехнулся своему человеческому отражению, — не понимаю. Доверие к врагу… Ты оказал мне доверие. — Он вновь взглянул на труп полковника. — А чувство долга мы понимаем.
— Курс на Фехран, — приказал майор по внутренней связи. — Проверка и подготовка всего вооружения и боезапаса. Готовность к проведению стерилизации.
Составляющие команду трутни-фехи беспрекословно приступили к выполнению приказа. Родной планете врагов людской расы оставалось быть обитаемой два дня полёта крейсера.
Майор вновь взял в руку медальон. Включил запись.
Он долго молча смотрел в камеру.
— Прости, так вышло. Я не могу поступить иначе. Так нужно. Это война. Я бы хотел, чтобы всё вышло по-другому. Я люблю тебя.
Выключив запись, он намотал цепочку на шею полковника и выбросил тело через шлюз. Люди, прибывшие для расследования гибели станции, должны обнаружить его.
Майор улыбнулся своему отражению в зеркале.
— Я не научился ненавидеть, но, возможно, научился лгать. Становлюсь ли я человеком?
Он пожал плечами. Его исключительно логичный разум просчитывал тактические последствия последнего стратегического решения.
Неделю спустя президент Земной Федерации подбросил монету, чтобы решить, заключить мир с фехранами, пострадавшими от геноцида со стороны признанного психически невменяемым солдата Федерации или истребить проклятых жукомордых тварей, пока они разгромлены и не собрались с силами.
Поглядев на лежащий на его столе медальон, президент пожал плечами, пинком отправил монету в угол, не глядя, как она упала, и подмахнул приказ.
24. Реальная виртуальность (18+)
Здесь нет границ, кроме собственной ограниченности, нет преград, кроме внутренних табу. Здесь вымысел становится реальностью, а миф превращается в непреложную истину. Здесь можно воплотить все свои желания и фантазии — благородные и прекрасные или мерзкие и отвратительные. Здесь возможно всё, достаточно только вообразить. Здесь каждый является тем, кем хочет и делает то, что желает.
Здесь можно убить дракона или стать драконом. Быть прекрасным принцем или злым колдуном, богом или демоном, творцом или разрушителем миров. Прожить тысячи жизней и умереть тысячью смертей, никогда не рождаясь. Здесь каждый сам себе демиург. Здесь можно создать что угодно. Здесь даже возник я.
Большинство здешних обитателей лишь тени настоящих себя. Многие и вовсе лишь игрушки пришедших извне, созданные мимолётно и столь же быстро позабытые, но продолжающие существовать, пока не понадобятся кому-то вновь. Для людей это лишь игра, вымысел, виртуальная реальность. Они только исполняют придуманные ими самими роли, для собственного развлечения. Но каждый раз, приходя сюда, они оставляют здесь частичку себя. А часто востребуемые иллюзорные образы постепенно становятся всё более настоящими. Некоторые приходящие извне настолько вживаются в свою роль, что она пересиливает прежнюю личность. И тогда действия здесь влияют на события вовне. Это наиболее интересно, поскольку нам, живущим здесь, также любопытно заглянуть вовне, хоть тот мир и кажется лишь бледной тенью и жалким подобием здешнего. Да и будь иначе, никто не приходил бы сюда извне.