- Эдвин, мне очень понравилась наша встреча сегодня...
- Правильно говорить свидание...
- Хорошо, пусть будет свидание. Но мне нужно тебе что-то сказать. Это важно.
- Ты вспомнила что-то еще?
Я не видела его глаз в темноте, но голос казался взволнованным.
- Нет. Но это тоже связано с моим прошлым, - я немного замялась, но продолжила. - Я беременна.
Я ждала от него какой-то реакции, но он молчал.
- Я понимаю, это не то, что хочет услышать мужчина на первом свидании, но я не могу вводить тебя в заблуждение. Поэтому я и хотела сегодня сказать тебе сразу, что нам не стоит больше встречаться.
Эдвин молчал, а мне стало грустно и обидно. Да, это не те новости, что он хотел бы услышать, но мог бы хоть что-то сказать. И он сказал.
- Какой срок?
- Восемь недель.
Опять воцарилась тишина, неподалеку бренчал начинающий гитарист, но я не слышала ничего, кроме стука своего серца уже высоко в горле.
- Извини, мне нужно подумать, давай я тебя провожу.
До больницы мы дошли молча, Эдвин кивнул мне у ворот и растворился в темноте. Было дико обидно. Я понимала, что даром не сдалась молодому симпатичному парню, у которого впереди планы на новую жизнь, со своей беременностью. Я не ожидала, что он бросит мир к моим ногам и захочет растить чужого ребенка, это жизнь, а не сказка. Но и его реакция была слишком острой. И хоть я не планировала больше с ним встречаться, мы могли бы стать друзьями. Но не теперь, когда он сбежал от меня как от чумной. Расстроенная, я легла спать.
Во сне опять меня преследовало чувство потери. Я видела темный туман, что стелился по земле в странном автомобильном тоннеле. Я ехала на небольшой красной машинке и тоннель загибался вверх. Вскоре показался луч света и путь вывел меня из горы на открытую площадку. Стоял солнечный день. Я остановила машину и вышла размять ноги. Справа от дороги была смотровая площадка с видом на город, который разрезала река строго пополам. Я любовалась видом, когда услышала за своей спиной знакомый голос.
- Эмма!
***
Утро в больничной палате было обычным, но сегодня еще и пасмурным. Шел дождь. Завтракать не хотелось. Я сделала себе небольшую чашечку кофе из кофемашины, что заботливо предоставили мне волонтеры, и устроилась на подоконнике. Он был узким и неудобным, но мне так хотелось помечтать в тишине шуршащего дождя, что я не обращала внимание на неудобства. Я думала о своем неопределенном будущем и неизвестном прошлом. Кто был отцом моего ребенка, что мне делать дальше, чем зарабатывать себе на жизнь. Список вопросов был огромен, а ответов не было.
Внезапно желудок свернулся и подступил к горлу, от рвотного позыва я слетела с подоконника и кинулась в ванную комнату. Вот и утренняя тошнота пожаловала. Несмотря на паршивое самочувствие, я улыбнулась и погладила живот. Ничего, малыш, прорвемся. Я молода и здорова, выучу язык, получу вид на жительство, разрешение на работу и все будет хорошо. Мы справимся.
Кажется я приняла решение. Нужно поговорить с доктором Андерсом.
Доктора я нашла в его кабинете. Он только пришел на смену и надевал халат поверх футболки и джинсов.
- Доброе утро, доктор Андерс. Мы могли бы с вами поговорить?
- Конечно, Эмма. Присаживайтесь.
Доктор устроился напротив меня на стуле и нежно посмотрел на меня. Я определенно нравилась этому хорошему мужчине, но он был мне безразличен.
- Если моему здоровью больше ничего не угрожает, я бы хотела начать обычную жизнь. Хочу найти работу и жить дальше. Глупо сидеть и ждать, пока вернется память. У меня будет ребенок, мне нужно его растить, нужны деньги.
Доктор молчал и продолжал смотреть на меня.
- Эмма, я понимаю ваши опасения как матери, но ведь память начала к вам возвращаться. Может стоит немного подождать? Я не могу противиться вашему желанию, вы здоровы и можете жить своей жизнью. Но здесь вы в безопасности. Подумайте над этим.
- Уже подумала. Пора взрослеть и принимать ответственность за свои поступки, какими бы они ни были. Вы сможете подготовить документы на выписку?
- Хорошо. И я свяжусь с социальными службами. Они смогут помочь вами с жильем и социальными выплатами.
Доктор отвернулся и занялся просмотром документов. Кажется, я его обидела. Ничего не оставалось, кроме как покинуть его кабинет.