Во вполне реальной жизни Максиму, ещё не ставшему Бергамотом, не раз приходилось попадать в пренеприятнейшие истории, и он, как-то выбирался из них. Теперь юношеский опыт выручил его.
— Прочь с дороги! — заревел Бергамот. — Я чудовищный маг и колдун. Каждый, кто коснётся меня, обречён!
Охотники за драконом и охотники за охотниками шарахнулись в стороны.
Бергамот побежал.
— Держи его! — доносилось сзади. — Вяжи его крепкими верёвками!
Пока они отыщут достаточно крепкие верёвки, пройдёт немало времени, а пока Бергамот перешёл на шаг. Ясно, что никто не станет хватать неспешно идущего человека.
От дракона избавились, куда теперь?
На площадь, где толпился праздный народ, вышел бирюч. Этим словом в фэнтезийных краях называют глашатая.
— Всем радоваться! — приказал бирюч. — В наш мир проник враг. Хватайте его, тащите и бейте. Врага невозможно узнать в лицо, но его просто определить, взглянув на жопу. Кровавые раны на ягодицах укажут негодяя.
Площадь взбурлила. Народ кинулся проверять попы присутствующих, хватая по преимуществу хозяюшек, тех, что помоложе.
Бергамот прислонился к стене. Что делать? Рано или поздно девичьи попы закончатся, и сыщики доберутся до него. Впрочем, Бергамот окинув взглядом площадь, заметил, что некоторые горожане избавлены от проверки. Они сидят за длинным столом прямо посреди толпы, перед каждым здоровенная миска. Что они там лопают? Бергамот не ел со вчерашнего дня и готов был рискнуть.
Он сделал три быстрых шага, сморщившись от боли в проколотой заднице, уселся, скрыв улику от глаз ищущих. Он был готов, что с него взыщут плату неясно за что, или попросту потребуют освободить место, но нет, перед ним мгновенно появилась исходящая паром миска, деревянная ложка и бутылка с мутным уксусом.
— Милостивый сэр, — прозвучал над ухом приятный баритон. — Вы вызвали на состязание величайших обжор нашего королевства. В первый заход вы должны смолотить восемьсот пельменей с маслом и уксусом. Старт пожиранию дан. Неудержимого аппетита!
— Сколько пельменей в одной миске? — спросил Бергамот незнамо у кого.
— Ровно сто штук. У нас без обмана.
Бергамот зацепил ложкой разом три пельменины. Ничего, посолены в меру. Перчика бы, ну да век у нас какой? Перец в Индии остался. Следом в рот отправились ещё три пельменины. Если очень постараться, можно с грехом пополам управиться с целой миской. Но восемь мисок — это перебор.
Уф… Первая миска едва перевалила за половину, а есть уже невозможно, его сейчас начнёт рвать. И почему он, дурак, не спросил, что будет, если он не выдержит и сойдёт с дистанции. А трое его соперников жуют, как заведённые, и по паре мисок уже опростали, глютоны проклятые.
Вкус скверный, в рот не взять… и отчего вначале показалось, что вкусные пельмешки. Мясо у них, что ли, несвежее, фарш лежалый. Да, какие это к бесу, пельмени? Это поганые итальянские равиоли, которые ни один нормальный человек в рот не возьмёт! Где тут пельмени? Нету, съедены! А равиоли сами жрите!
Что-то случилось. Бергамот поднял смутный взор и обнаружил, что миска перед ним пуста. И следующая за ней тоже, и третья, и все остальные…
— Пельмени съедены! — произнёс голос рефери. — Поздравляем победителя!
Оркестр заиграл торжественный марш: «Не бойся ножика, бойся вилки!» Бергамоту вручили серебряную вилку с вензелем, и на этом торжества закончились.
Победитель отошёл в сторону. Что же, во всяком случае, у него есть что-то своё.
— А ну покажь жопель, — пристал к нему какой-то неуёмный сыщик.
— А это видал? — Бергамот нацелился вилкой в мягкую часть противника.
Тот побледнел и ретировался быстрее, чем можно представить.
Представление о времени Бергамот потерял. Утром проснулся, рано или поздно, кто скажет. Потом гулял по базару — бездарное занятие, если учесть, что денег у него не было ни полушки. С базара его потащили воевать дракона. Потом его ловили чуть не всем рынком, а он единственный раз занимался делом — жрал то ли равиоли, то ли пельмени, бес их разберёт. Там же обзавёлся вилкой и ещё раз прошёлся сквозь торговые ряды, угрожая проткнуть встречным ягодные места. Вроде не так много времени всё это заняло, но устал Бергамот, словно переколотил в щебёнку гору Олимп вместе со всем его населением. Пришла пора приискать место для ночлега, а затем уже разбираться, который час.
В стороне от площади Бергамот увидел неброскую вывеску «Дешёвая гостиница». Дом был двухэтажный и выглядел прилично, ничуть не напоминая ночлежку.
— Ничего, главное — день простоять и ночь продержаться, — пробормотал Бергамот, не думая, что и завтра никто к нему на помощь не явится.