Итак, с недвижимостью мы разобрались. С денежными средствами было гораздо проще – остатков на банковских счетах партийных учреждений еле-еле хватило на проведение ликвидационных мероприятий (в первую очередь, на двухмесячную зарплату оставшихся не у дел партработников), и никакого мифического «золота партии» мы не нашли. Я подписал итоговую платежную ведомость и взял в руки последний документ из папки, принесенной Стрельниковым.
– А это что такое? На ликвидационной комиссии вроде бы не рассматривали.
– Это всякая мелочевка. Из нескольких квартир «партийного дома» – мебель и бытовая техника казенные. Я посмотрел соответствующие инструкции Минфина – все имущество подпадает под списание, в связи с чем предлагаю снять его с баланса и передать фактическим хозяевам.
– А не слишком ли вы щедры, товарищ Стрельников?
– Смотри сам. Копия картины художника Иогансона «Выступление Ленина на Третьем съезде Коммунистического союза молодежи», холст, масло, золоченая рама, автор не известен, 1952 год. Надо? Или еще – кухонный гарнитур «Весна» 1967 года. Или вот, чудо советской оборонки – видеомагнитофон «Электроника ВМ-12» 1984 года выпуска. Берешь?
– Нет, у меня Akai 1991 года, из Штатов привез. Ты меня убедил – подписываю. Это все?
– Нет, еще одна бумажка имеется. Предлагаю тоже подписать.
Я пробежал глазами короткий текст: «Передать квартиру общей площадью 102 кв. м, находящуюся по адресу: г. Прикамск, ул. Славянова, д. 9, кв. 16, в пользование Пепеляеву В.С. с правом дальнейшей приватизации с учетом балансовой стоимости», потом разорвал ее и выбросил в мусорную корзину.
– Ну, зачем ты так? Пепеляев – хороший мужик, много сделал для области…
– Да, а потом закрыл обком на клюшку и сбежал в Москву – даже с архивом разобраться и охрану поставить не удосужился. Благодаря старым связям устроился в столице, и с тех пор носа из Белокаменной не кажет. И правильно – чего ему тут делать? Семья в Москве, квартира в Москве, работа в Москве. И скажи мне, пожалуйста, зачем ему квартира в Прикамске? Продать, сдать внаем, дочке в наследство оставить? А ты знаешь, что за эту квартиру нас потом целый год будут полоскать на всех углах – и правильно сделают! Потому что это подрыв репутации: на фоне острейшего социального кризиса взять и из «добрых побуждений» озолотить одного из виновников этого кризиса! Что, не согласен?
– Согласен. Извини, Миша, не дотумкал я здесь.
– Саныч, ты меня так больше не подставляй, пожалуйста. Иначе мне все за тобой перепроверять придется, чего совсем бы не хотелось. А квартиру надо Седых передать. Хватит ему в гостинице куковать и в Осинники мотаться на побывку, пусть перевозит свое многодетное семейство и живет нормально на стометровой площади.
Квартирный вопрос
Эта история имела неожиданное продолжение. На очередных воскресных посиделках у моих родителей папа спросил:
– Ты почему вдруг решил Седых облагодетельствовать? Он работает без году неделю, а ты ему сразу роскошную квартиру…
– Во-первых, Седых работает отлично – это единственный зам, к которому у меня ни разу не было никаких претензий. Во-вторых, квартира служебная, и Седых не принадлежит. А в-третьих, нечего распускать сплетни, которыми с тобой зачем-то делится твой ситный друг Сан Саныч.
– Саныч тут не причем, и это не сплетни, а публичная информация – я в новостях слышал.
– Я рад, что у нас так хорошо поставлена информация. Вообще-то я подписал внутренний документ, но, видимо, шила в мешке не утаишь.
– Не в этом дело. Ты почему сам в эту квартиру не въехал?
– Мне по жилищной норме не положено.
– Но это же идиотизм! Губернатор огромной индустриальной области ютится с женой и сопливым ребенком в паршивой двухкомнатной квартиренке, да еще не в своей, а в родительской! Позор! А если к тебе в гости приедет иностранец, губернатор какой-нибудь побратимской области, ну, типа этой, итальянской, как ее… Фриули-Джулия? Куда ты его в гости пригласишь – на свои тридцать пять метров?
– Нет, лучше на ваши восемьдесят.
– Да я вас и на порог не пущу! Меньше пей, свое имей, цудрейтер!
Папу горячо поддержала мама, а затем и Эля. Мне пришлось повысить голос и добавить общественного пафоса.
– Алло, публика, заткнитесь! Губернатор принял политическое решение. Кроме того, надеюсь, вы не хотите, чтобы меня из-за этой квартиры уволили за личную нескромность, а потом еще и жилплощадь отобрали? На чем горят чиновники? На бытовых мелочах: квартиры, дачи, машины, гаражи, любовницы.