Слова были произнесены, приказ дан. Отступать назад едва ли было возможно, да и Екатерина Медичи, торопившая все и всех, вряд ли бы допустила до этого своего сына.
Для резни все было приготовлено. Между важнейшими членами католической знати были распределены городские кварталы. Гизам достался адмирал и гугенотская знать, жившая подле Лувра; герцогу Монпансье — самый Лувр[44]. Солдаты были поставлены под ружье. Вдоль Сены, по улицам, около жилища адмирала, согласно приказу короля[45], был расставлен отряд из 1200 стрелков. Марселю, городскому голове, позванному в Лувр, король сам, лично, в присутствии своей матери, Гизов и итальянцев, дал приказ вооружить горожан. Городские ворота должны быть заперты, лодки — прикреплены цепями к берегу реки, артиллерия — стоять наготове на Гревской площади[46]. При звуке набатного колокола все должны быть готовы. Горожане с ружьями в руках, с белым платком на руке и таким же крестом на шляпе должны выйти на улицу. Все окна осветить, на улицах зажечь факелы[47].
К часу ночи все приготовления были окончены. Приказ о вооружении горожан, разосланный по всем кварталам и конфрериям Парижа, был исполнен в точности.
Уже вооруженные толпы стали показываться на улицах, производя непривычный шум[48]. В некоторых местах горели факелы…
Несколько человек, из числа живших подле Лувра гугенотских дворян, выбегают на улицу узнать причину этого движения взад и вперед, этого шума и стука, производимого оружием. Они спрашивают и бегут в Лувр.
У ворот дворца стоял наготове небольшой отряд гасконцев. Они не упускают случая пошутить над бегущими гугенотами. Завязывается ссора, и несколько человек падают мертвыми у ворот дворца короля, дававшего такие торжественные обещания, клявшегося в безопасности гугенотов[49].
То были первые жертвы резни. Кровь была пролита, и пролита в ту минуту, когда Гиз с целою свитою направлялся к дому адмирала.
Колиньи еще не спал. Он беседовал с окружавшими его кровать гугенотами, пастором Мерленом и хирургом Амбруазом Паре. Его ум был далек от всяких подозрений. Даже шум, послышавшийся со стороны Лувра, он приписал какой-нибудь весьма обыкновенной выходке Гизов. Но на этот раз его предположения обманули его. Шум послышался подле дверей его дома, в комнату вбежал Корнатон и рассказал все… Адмирал поднялся с постели, и все бросились на колени. «Молитесь за меня, Мерлен, — сказал он спокойно своему пастору, — я давно ожидал этого», — и, обратясь к дворянам, он просил их спасать свою жизнь. «Я предаю дух мой Богу», — произнес он и оперся на стену. В комнате остался лишь слуга адмирала, немец, все остальные убежали. Швейцарцы, защищавшие вход, были оттеснены, дверь в комнату Колиньи выломана, и в нее ворвалась шайка убийц под предводительством Бема.
«Вы адмирал?» — спросил Бем.
«Я, — спокойно отвечал Колиньи. — Молодой человек, ты должен уважать мои седины, мои раны. Ты не можешь сократить дни моей жизни»[50].
Его слова были напрасны. Не успел он проиэнесть их, как шпага Бема пронзила его насквозь. Другим ударом Бем поразил его в голову. В то же мгновенье десяток шпаг засверкала над головою Колиньи. Он был весь изранен…
Между тем Гиз ожидал внизу, у балкона, исхода предприятия.
«Все кончено, Бем?» — спросил он.
«Все», — отвечал Бем.
«Выбрось его тело. Мы хотим посмотреть на него сами».
Колиньи был выброшен. Он не был мертв. В предсмертных судорогах схватился он рукою за перила балкона[51], но новый, уже смертельный удар поверг его тело к ногам его смертельного врага[52].
В это время раздался удар набатного колокола. Окна домов осветились, по улицам зажгли факелы. Было светло, как днем. Колиньи лежал израненный, кровь залила лицо его, и нельзя было рассмотреть его. Герцог Ангулемский[53] отер платком кровь, и Гиз узнал врага своего дома, убийцу отца своего. «Это он!» — вскричал Гиз, ударяя его тело ногою.
Между тем из домов вышли вооруженные горожане. Громадная толпа окружила тело адмирала. «Они собрались сюда, как собираются в варварийских пустынях гнусные животные вкруг издохшего льва». Все они были страшно раздражены проповедями своих священников против гугенотов. А тут Гиз, их любимец, еще больше возбудил толпу своими речами: «Смелее, братцы! — кричал он. — Дело начато хорошо. Пойдем к другим. Так приказал король, такова его воля!»[54] По рукам ходили печатные листки с воззванием к горожанам: «Господа горожане и обыватели! Все проклятые гугеноты составили заговор против религии, короля, королевского семейства и Гизов, чтобы управлять по образцу Женевы и устроить республику. Заговор открыт. Воля короля — вырвать это проклятое семя, уничтожить этих ядовитых змей!»[55]. Раздраженная толпа встретила призыв рукоплесканиями. Разбившись на отряды, под предводительством солдат и знати, она рассыпалась по городу, и резня началась…
44
Relation d’Olargui, secretaire de l’ambassade d’Espagne. Цит. в кн.: Marlin H. Histoire de France depuis les temps les plus reculés jusqu’en 1789. T. I–XVI. P., 1861–1865. T. IX. P. 319.
45
De furoribus Gallicis horrenda et indigna amiralli Castillioni caede… vera et simplex narration Ernesto Varamundo Frisio (Francois Hotman) auctore. S. 1., 1573. P. XXXVII (далее — Varamundus); Serres J. de. Commentarium de statu religionis… P. 35.
46
Extraits de registres du bureau de la ville de Paris // Archives Curieuses. T. VII. p. 213–214;
Capefigue J.-B.-H.-R. Histoire de la Réforme, de la Ligue et du règne de Henri IV. T. I–VIII. P., 1834–1835. T. III. P. 164.
48
Aubigné Th. A. d'. L’Histoire universelle du sieur d’Aubigné. T. I–II. Maillé, 1616–1620. T. II. P. 17.
49
Mémoires de l’estât. T. I. P. 286;
Serres J. de. Commentarium de statu religionis… P. 36.
50
Mémoires de l’estât. T. I. P. 286–289;
Varamundus. De furoribus Gallicis… P. XXXIX ff.;
Le reveille-matin des François… // Archives curieuses. Р. 118 ff.;
Serres J. de. Commentarium de statu religionis… P. 36–37;
Aubigné Th. A. d’. L’Histoire universelle… T. II. P. 17;
La Popeli-nière H. L.-V. L’Histoire de France, enrichie des plus notables occurrences [sic] survenues ez provinces de l’Europe et pays voisins… depuis l’an 1550 jusques à ces temps. T. I–II. La Rochelle, 1581. T. II. P. 65.
53
Другие утверждают, что то был сам Гиз. См.:
Varamundus. De furoribus Gallicis… P. XLI;
Serres J. de. Commentarium de statu religionis… P. 37;
Mémoires de l’estât. T. I. P. 289.
55
Discours sur les causes de massacres //Archives curieuses.T. VII. P. 233–249;
Capefigue J. Histoire de la Réforme… T. III. P. 176 (здесь приведен текст воззвания).