При таком настроении умов малейший неосторожный шаг со стороны правительства мог повлечь за собою сильный взрыв негодования, мог возбудить вновь восстание, которое удалось прекратить лишь с большим трудом. А правительство сделало такой шаг, и как-то уже раз было, его вызвала партия монархистов. Новый мэр Тексье (Texier), заместивший Жака Анри, вошел в сношения с агентами регентши с целью сдать город в руки правительства и ввести в него ночью королевский гарнизон. Он мог вести дело заговора с большою надеждою на успех: его радикальный образ мыслей и радикальные речи побудили жителей Рошели избрать его мэром; они видели в нем энергического защитника вольностей города. Ни малейшее подозрение не могло, поэтому, возникнуть в умах рошельцев. Тексье воспользовался всеми выгодами своего положения. Он снял слепок с ключей от городских ворот и отправил его в Ниор к коменданту крепости, католику и роялисту. Но на дороге в Ниор посланный был схвачен и привезен в Рошель: один из сообщников Тексье выдал своего товарища. Страшное волнение началось в городе, и партия, стоявшая за войну, торжествовала победу: все ее предсказания сбылись. К мэру была приставлена стража, обязанная следить за всеми его действиями. Его уверениям, что цель его заключалась в том, чтобы привлечь обманом католиков к Рошели и затем истребить их, не поверил никто[1700]. Новые посольства и в Рошель, и к Лану, присылаемые регентшею, подкрепляли недоверие жителей Рошели, а тот факт, что Лану предлагали от имени регентши деньги, чтобы отвлечь от союза с Рошелью[1701], еще более увеличивал подозрительность, усиливал волнения.
Для Лану, который работал тогда над укреплением крепостей в Пуату, подобные волнения послужили новым предлогом вступить на тот путь, с которого он должен был сойти, будучи вынужден заключить перемирие с властью. Письмо, полученное им от принца Конде, письмо, в котором Конде советует жителям твердо держаться общего дела и просит их прислать ему денег для найма солдат[1702], давало ему в руки новый аргумент в пользу войны. 19 августа, немедленно после получения известия о заговоре Тексье, он явился в Рошель и тотчас же созвал членов городского совета в залу Сен-Ион; а между тем стал рассказывать жителям, что у него имеются верные сведения о заговоре, который составлен правительством, что католическая армия уже собрана и что она готова напасть на Рошель. Его рассказы навели ужасы на жителей, немедленно же была повсюду установлена стража, и все подозрительные личности были изгнаны из города[1703]. Умы были теперь достаточно подготовлены. И для Лану не стоило большого труда увлечь за собою вече, заставить Рошель выполнить просьбу Конде, а главное — ослабить вражду буржуазии к дворянам, которые в настоящую минуту должны были явиться важнейшими деятелями и поведение которых не было запятнано изменою, как было запятнано ею поведение буржуазии.
Между тем члены совета собрались в залу заседаний совета, и Лану начал свою речь[1704]. Он горячо нападал на жителей Рошели за то, что они поделились на факции, что они вечно враждуют друг с другом и не заботятся об общем деле. «Ваши раздоры, — говорил он, — оказывают большую услугу врагу, а если он узнает, что вы подозреваете постоянно дворян, обвиняет их, и что дворяне в свою очередь недовольны вами, вашим дурным обращением с ними, то сделается еще сильнее». Разъединение даст врагу возможность уничтожить город, и только при соглашении, при тесном союзе можно будет дать ему отпор. В самом деле, что происходило в городе? «Повсюду только и слышались жалобы, неудовольствия, ложные слухи, распространяемые в городе с целью дискредитировать тех, кто со всем возможным рвением работает на общую пользу, и я знаю многих дворян, людей честных и храбрых, которые жаловались мне, и жаловались вполне основательно, на то дурное обращение, которому они подвергаются в Рошели со стороны некоторых ее обитателей. Были даже случаи, что их не впускали в город, когда они возвращались с войны». К чему может повести подобное поведение, какое мнение составят о конфедерации? «Разве уже не ходит среди католической армии слух о том, что как только знать отправится на войну, вы не позволяете ей возвращаться назад, запираете ворота?» А между тем, «можно ли подозревать дворян, после того, как они дали столько примеров верности делу? Разве они не пользовались бы всеми благами счастья. Если бы перешли в лагерь католиков? А я сам? Я мог бы претендовать на самое высокое положение, если бы захотел продавать мои услуги. Мне делали самые блестящие предложения, и чтобы получить их, мне стоило или переселиться в Англию, или разорвать связь с моими братьями! Но блеск почестей и богатств никогда еще не ослеплял ни моего зрения, ни моего ума! Напротив, когда я всматриваюсь в ваши отношения к другим, — я не знаю, что и подумать! Я нахожу вас сильно охладевшими ко всему, что касается до войны, не вижу той пылкости, которую я встречал в вас прежде. Вы все (члены совета) — люди хорошие, но есть в городе много других, которые отказались вести войну и в то же время осуждают тех, кто продолжает ее, и все это под тем предлогом, что они желают мира. Мир — дело хорошее, но мы должны добиться такого мира, который служил бы к чести Божией, к успокоению и облегчению всех. Я боюсь, что мы далеки еще от подобного мира: переговоры с мадам Бонневаль[1705] доказывают это».
1700
Ms. Baudouin. Цит. в кн.: Arcère L.-E. Histoire de la Rochelle… T. I. P. 555 ff.;
Cp.: Massiou D. Histoire politique, civile et religieuse de la Saintonge et de l’Aunis… T. IV. P. 358 ff.
1701
Massiou D. Histoire politique, civile et religieuse de la Saintonge et de l’Aunis… T. IV. P. 557 ff.;
Cp.: Mémoires de Mergey // Collection Michaud. T. IX. P. 558;
La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 234 b.
1702
Arcère L.-E. Histoire de la Rochelle… T. I. P. 559–560;
La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 239 b.
1704
Речь эта помещена in extensor в кн.: Amyrault M. La Vie de François, seigneur de La Noue… P. 135–141.