Есть и другие части, а именно, однолетние и связанные с плодоношением: листья, цветы, ножки; ножка — это та часть, которой лист и плод прикреплены к растению; кроме того, у некоторых растений есть сережки и у всех — семя, находящееся в плоде. Плод же есть семя, соединенное со своим вместилищем.[13] Кроме того, у некоторых растений есть еще свои особые части, например у дуба — галлы, а у виноградной лозы — усики.
(2) На такие части следует делить деревья. У однолетних растений все части, ясно, однолетние; растения эти существуют, пока не принесут плодов. У всех растений, и у тех, которые приносят плоды только один раз, и у тех, которые зимуют, например у сельдерея и ему подобных, и у тех, которые живут дольше, длительность жизни стебля соответствует длительности жизни растения. Растения выгоняют стебель перед тем, как им принести семена, так что стебель существует ради семян.
Остановимся на таких определениях и попытаемся рассказать, что представляют собой только что названные части, давая описания типологического характера.
(3) Влага известна всем. Одни, например Менестор,[14] называют ее во всех растениях просто «соком»; другие не дают ей в некоторых растениях никакого названия, в иных же называют «соком», а в других «слезой».[15] Волокна и жилы не имеют в растении собственного названия, а получили его по сходству с соответственными частями у животных. И здесь, и вообще в мире растений существуют, может быть, еще и другие различия: как мы уже сказали, растения многообразны. Неизвестное, однако, следует отыскивать с помощью более известного, а более известным будет более крупное и для чувственного восприятия более отчетливое. Ясно поэтому, что, говоря о растениях, надо следовать указанному методу. (4) Мы будем сводить неизвестное к известному, устанавливая для каждого случая степень и характер сходства. Взяв определенные части, следует после этого установить разницу между ними.[16] Таким образом станет ясным и существо растения, и все различие отдельных видов между собой.
Итак, о существе самых главных частей — я разумею корень, стебель и пр. — сказано. Об их свойствах и о назначении каждого из них будет сказано впоследствии.[17] Попытаемся рассказать, из чего состоят и эти части, и другие, начав с первичных элементов.
Первичные элементы — это влага и тепло. Во всяком растении, как и в животном, есть некая прирожденная влажность и теплота; когда они начинают исчезать, наступает старость и хилость, а когда исчезнут вовсе, — смерть и усыхание.[18] (5) У большинства растений для их влаги нет особого названии; у некоторых ее называют именами, приведенными выше. То лее самое видим мы и у животных: их влага имеет свое название только у животных с кровью, почему животных и делят в зависимости от ее наличия или отсутствия: одни называются животными с кровью, другие бескровными. Итак, влага — это одна часть в растении; с нею связана и теплота.
Есть и другие внутренние части, которые у растений безыменны, но по сходству уподобляются частям, имеющимся у животных. Так, у растений имеются как бы «волокна»;[19] что нечто сплошное, расщепляемое, идущее вдоль всего дерева; оно не ветвится и не дает ростков. (6) Затем жилы.[20] Они в некоторых отношениях похожи на волокна, но больше, толще, ветвятся и содержат в себе влагу. Затем древесина и мясо: у одних растений есть мясо, у других — древесина. Древесина колется, мясо разрывается по всем направлениям, как земля и то, что состоит, из земли. Оно занимает место среднее между волокнами и жилами. Природа его, между прочим, ясна из свойств кожуры околоплодника.[21] Кора и сердцевина — это названия, встречающиеся только в растительном мире, и они нуждаются в определении. Кора — это наружная часть растения, отделяющаяся от тела, лежащего под нею. Сердцевина находится в центре древесины, на третьем месте, считая от коры, как мозг в костях. Некоторые называют ее «сердцем», а другие «нутром»; некоторые же называют «сердцем» самую середину сердцевины, другие зовут это «мозгом».
(7) Итак, вот сколько имеется частей (последующие состоят из предыдущих):[22] древесина состоит из волокон и влаги, а у некоторых растений из мяса; затвердев, мясо превращается в древесину, как, например, у финиковой пальмы, ферулы и прочих растений, совершенно одеревеневших, вроде корней редьки. Сердцевина состоит из влаги и мяса. Кора у некоторых растений, например у дуба, осокоря и садовой груши, состоит из всех трех частей; у виноградной лозы — из влаги и волокон; у пробкового дуба — из мяса и влаги. Из этого же составлены и те части, которые были названы самыми важными и первыми и которые являются как бы членами растения; только составлены они не все из одних и тех же частей и не одинаково, а различно.
13
Вот схема, по которой Феофраст делит растение (I.1.9; 2.1):
Феофраст был, конечно, не первым греческим ученым, задумавшимся над тем, из каких частей состоит растение. Об этом писал и Аристотель (см. предыдущее примечание), а автор сочинения «О соках», принадлежавший к школе Гиппократа, говорит так о составных частях ствола: «Деревья имеют тонкую, сухую кору, а внутри у них сухое мясо» (V.492.1L).
Схему эту Феофраст мыслил как типовую (о чем он говорит и сам), при составлении которой он обращал внимание только на главное: плодовая кожица, например, о которой будет речь дальше (I.10.10), в эту схему не попала.
14
О Менесторе, которого Феофраст упоминает довольно часто, мы знаем крайне мало. Жил он, вероятно, в первую половину V в. до н. э. и был моложе Эмпедокла. Он был первым ботаником, старавшимся уяснить условия, определяющие характер и развитие разных растений. Он пытался объяснить, почему в холодных странах живут одни растения, а в жарких другие, учитывая при своих объяснениях природу растения, климат и почву, для него благоприятные или враждебные. В его отрывках (дошло их всего несколько) можно усматривать первые попытки создать биологию растений.
17
Где говорится о свойствах («силах» — δύναμεις) разных частей растения, т. е. о тех свойствах его, которые оказывают определенное действие на человека и животных? Имеет ли здесь в виду Феофраст книгу IX своего «Исследования о растениях»? Вопрос этот стоит в связи с вопросом о подлинности книги IX. См. примеч. 52 и 182 к кн. IX.
18
О значении тепла для органической жизни см. Аристотеля «О частях животных» (II.3.650а): «Все произрастающее должно принимать пищу, и пища для всех состоит из влажного и сухого, а переваривание и изменение всего этого производится силой тепла. Поэтому все животные и растения... должны носить в себе природное начало тепла». Учение о прирожденном тепле играет большую роль в физиологии Аристотеля. Параллелью к словам Феофраста может служить отрывок из книги Аристотеля «О молодости и старости, о жизни и смерти» (гл. IV): «Все части и все тело животных имеют какую-то природную врожденную теплоту; поэтому при жизни они кажутся теплыми, умирая и лишаясь жизни, — наоборот».
Построение этой главы, начиная с § 3, отличается своеобразием композиции, объяснение которому, конечно, следует искать в своеобразной манере письма, отличающей Феофраста, а не в позднейших вставках или «двойной редакции» этого места. Начав с «влаги», Феофраст переходит к «волокнам» и «жилам», но прерывает себя методологическими за меч аниями. Затем он опять возвращается к «первому», к «влаге», присоединив к ней на этот раз и «тепло», и уже потом возвращается к прерван--ному ряду «частей» растения, начав опять с «волокон» и «жил».
19
Слово ἴς, которое мы переводим как «волокно», имело в греческом языке много значений и употреблялось разными авторами в разных смыслах. У Гомера оно означает: 1) силу, мощь (часто в значении описательном: «Алкиноева сила святая» = Алкиной); 2) затылочную мышцу; мускулы, сухожилия. У Гиппократа и его школы ἴς обозначает разного рода связки. У Платона в «Тимее», где обсуждается природа и строение человеческого тела и где Платон часто пользуется терминологией, выработавшейся в школе Гиппократа, ἴς означает «нерв», «мускульные волокна» (84А), а также фибрин, образующийся при свертывании крови (волокнина)..
Аристотель различает два главных вида ἴνες: к одному он относит волокна, идущие от вен к нервам (нервы у Аристотеля всегда обозначают сухожилия и другие прочные белые волокна, в том числе и нервы в нашем понимании, функция которых ему была неизвестна) и обратно и по своей природе занимающие промежуточное положение между ними (современная соединительная ткань), а также тончайшие артерии, по которым идет ихор («водянистая часть крови», по его же определению — «О частях животных», II.4.651а.17); к другому виду он относит фибрин.
Феофраст использовал, следовательно, для растений термин, заимствованный из зоологии, о чем говорит и сам. Возможно, что термин этот был введен в ботанику и до него, но указаний на это не имеется. Во всяком случае, он вложил в него ботанический смысл и, выбрав из различных значений этого слова значение «волокно», определил ἴς как сплошное волокно, идущее вдоль всего дерева, расщепляемое, без ответвлений и ростков. Очевидно, что под этим волокном он разумеет здесь луб. Употребление ἴς в этом значении прививалось, видимо, с трудом: по крайней мере еще Диоскорид писал: «... часть, подобная пленке и находящаяся между корой и стволом» (I.106). Значение «луба» не единственное, как мы увидим дальше, которое Феофраст придает слову ἴς.
20
Слово «жила» — φλἐψ впервые встречается у Гомера, где оно обозначает «кровеносный сосуд», по всей вероятности аорту. В Гиппократовом Сборнике этим словом называются все кровеносные сосуды: и вены, и артерии. Аристотель определяет φλἐψ как «часть, в которой находится кровь» («Исследование о животных», III.2.511b. 2 сл.). «Растительная жила», естественно, должна была содержать в себе сок. Этот момент и подчеркивает Феофраст в своем определении: под «жилами» он в первую, очередь понимает те ситовидные трубки, по которым в растении идет млечный сок или смола. В ботанику термин φλἐψ был перенесен из. зоологии еще до Феофраста: мы встречаемся с ним в Гиппократовом. Сборнике (VII.516.7 L).
21
Последние слова делают понятным, что разумел Феофраст под «мясом»: это то, из чего состоят, например, стебли толстых трав.